|
Ко мне постучался
презренный еврей
Характерно название сборника рассказов
Шолом-Алейхема: «Неунывающие». Важнейшая составляющая
еврейского характера, – не отчаиваться. Рефрен мальчика
Мотла: «Мне хорошо – я сирота!». Сегодня плохо, завтра уедем
в Америку. Чего печалиться: вскоре, может, окажешься в раю.
Нет безвыходных ситуаций. Утри сопли
платком: кулак пригодится на что-нибудь другое.
Герой Уэллса в детстве находит маленькую
зелёную дверь в стене, за которой «лёгкость, довольство и
счастье». Став взрослым, рискнёт вступить ещё раз, но упадёт
в железнодорожную траншею и погибнет. Нет шансов попасть в
волшебный сад. Мир безрадостен.
Но евреи – любимцы бога.
Захлопнется одна дверь, откроются десятки
других.
В Европе XV-XVI
веков иудеи «стоят на свиной шкуре». Оплакивают Андалусию. О
Франции и Англии можно забыть. В Священной Римской империи
на них вымещают собственные невзгоды.
Где утомлённому есть сердцу уголок? – В
Османской империи.
Христос принёс «Не мир, но меч».
Брат-католик беспощадно охаживает брата-православного.
Константинополь, по значению в христианстве почти равный
Иерусалиму, под боем постоянно. Крестоносцы разграбят его
дважды, сделают столицей Латинского королевства, но
византийцы вернут «Второй Рим».
Двое дерутся, – третий не приставай. Как раз
третий победит: молодая Османская империя в 1453 г. отвоюет
бывший Царьград, – похоже, навсегда.
Щит прочно прибит к воротам, для надёжности
город переименован: Стамбул.
Резня страшная, но еврейский квартал не
пострадает. Ходят слухи, что иудеи способствовали туркам.
Замечательно звучит: «Избавь меня от друзей,
– от врагов я как-нибудь избавлюсь», но гениальность осман в
том, что они не любят парадоксы. Предпочитают союзников.
Иудеи – в числе первых.
Их приглашают и сулят «работу по душе, покой
и отдых под своей лозой и ветвями своей смоковницы не только
со своими чадами и домочадцами, но также козами, ослами и
прочими домашними животными». Когда в 1470 г. в Баварии пнут
иудеев как футбольный мяч, им ясно, куда двинуться.
Налоги на евреев необременительны. Введено
местное самоуправление.
Через четверть века каждый десятый в
Стамбуле – еврей.
После изгнания из Испании издан фирман «не
отказывать во въезде евреям и не чинить им препятствия, но
принимать их сердечно».
Через год, в 1493 г., в Стамбуле запущена
первая еврейская типография: печатается кодекс иудейского
законодательства.
Великолепный, судьбоносный аккорд.
В XVI веке турецкая
империя стремительно расширяется. Палестина, включая святой
город Иерусалим, падёт в объятия оттоман после сражения под
Бейт-Шеаном в декабре 1516 г., а затем захвата крепости
Газа.
Ничего похожего на издевательства и грабёж
европейских монархов. Честный расчет с евреями-кредиторами.
Султаны достойны занесения на доску почёта.
Пораженные европейцы заискивают перед сыном
черкешенки Сулейманом I, которого
назовут Великолепным. Калибр отмечен правильно.
Для подданных он – «Справедливый», –
понятие, до которого надо дорасти.
Турция – правовое государство. Есть, кому
жаловаться; учитываются только деловые качества: визири –
христиане, придворный врач – еврей. Карьера по
американскому сценарию, – от чистильщика сапог до
миллионера, – реальна.
Подсудны все. У главного визиря
преимущество: для его головы уготовано серебряное, а не
деревянное блюдо.
Сулейман Великолепный – великий завоеватель.
Изгонит госпитальеров из «цитадели демонов», острова Родоса;
рыцари эвакуируются на Мальту. Добить последних из могикан
не удастся. Кристофер Марло в пьесе «Мальтийский еврей»
расскажет, как османы наложат на иоаннитов чрезмерную дань;
выход крестоносцами найден молниеносно: разорят негодяев, то
есть, местных евреев.
У правителя одна слабость – украинка
Роксолана, которой он подчинён беспрекословно; фаворитка
добьётся доступа евреев к Стене Плача.
С иудеями у него отношения особые.
Легенда гласит, что в 1537 г. Сулейман за
недобор пошлин намерен покарать Иерусалим. Предостережёт
сон: 4 разъярённых льва готовы пожрать султана. Одумавшись,
с Львиных ворот начнёт строительство стен Старого Города.
Обновит систему водоснабжения белого города;
сегодня «бассейны султана» используют для массовых
мероприятий.
Говорят, что проектанты, которые не внесли
Сионскую Гору в черту Старого Города, казнены.
В 1555 г. папа Павел IV
проводит жуткую акцию устрашения: вышлет лиц еврейской
национальности (тысячи) из порта Анкон, 25 отпетых сожжёт.
Сулейман Великолепный добьется освобождения части иудеев, –
своих подданных.
В 1558 г. под еврейский плацдарм переданы
Тверия и окрестности, планируется освоение евреями, – нет,
не Уганды, – близлежащего Кипра.
В Цфате культурный и религиозный центр, –
виднейшие каббалисты и законоучители; там написан гимн «Леха
доди», которым приветствуют наступление субботы: «Иди, мой
Возлюбленный, навстречу невесте…».
Следующий правитель передаст иудеям площадку
у главной святыни Иерусалима, – Стены Плача.
Голова кружится.
Кто идёт с мудрецами – сам
будет мудр
Бог Ветхого Завета непредсказуем и
своеволен. Выберет иудеев: подобное тянется к подобному. Они
преуспеют в послушании. Привыкли к горечи во рту, – это не
похмелье. Но как объяснить потерю пиренейской земли, за
которую так долго цеплялись? Вопрос достоин Иова.
Для сефардов (испанских евреев) депортация –
вселенская катастрофа: голова скатилась с плеч. Иудаизм
гениален, но гениальность – тяжёлый крест.
Какая усталость!
Отец Реформации Мартин Лютер, подпиливая
колокольню католичества, разыграет еврейскую карту. В 1523
г. заявит, что будь он евреем, предпочёл бы обратиться в
свинью, чем остаться под водительством «папского
язычества». Намёк ясен: он хочет пополнить иудеями ряды
протестантов.
Хрен редьки не слаще.
Иудеи ищут причину трагедии. Беспредел
осточертел. Титаны мысли не безмолвствуют, – этого евреи не
умеют, – но сумятица велика.
Иудеям палец в рот не клади.
Что, – так и любоваться на свиные рыла?
Неужели мерзавцев не повесят, неужели негодяи не утонут?!
Прочь из Квартала Красных Фонарей!
Крушения надежд не происходит никогда.
Хватит быть второгодниками; механизм дал
сбой, – починим. Подхватим попутный ветер, сменим галс.
Вакуум заполнен. Командиры уже не высшего, а
второго ранга идут в безоглядную штыковую атаку, – кто в
лес, кто по дрова.
Способы разные, а цель едина: приблизить
конец рассеяния.
Опыт, как известно, сын ошибок трудных.
Промахов хватает. По выражению Григория Мелехова «скоро
робят – слепых родят».
Так бьется рыба в садке.
Сплошные неудачи.
Как в скетче Чехова в сэндвич укладывают
самые лакомые приправы, но когда гурман подносит бутерброд
ко рту, – его настигает кондрашка.
Посмотрим подробнее.
Мараны рассуждают по пословице: на бога
надейся, а сам не плошай. Судьба подставляет зад, так стоит
его поцеловать: авось, пронесёт. Нечего растягиваться на
шпалах перед паровозом: не испугается.
На выкрестов косятся честные граждане, – ах,
как справедливы эти подозрения!
Есть приметы, которые не вытравишь.
Маленький Ленин курчавой головой демонстрирует
принадлежность к семитам. Маран – значит, неблагонадёжный.
Диего Пирес родится в Лиссабоне 8 лет спустя
изгнания из Испании. Ровесник века благополучен: в 21 год
секретарь королевского совета Португалии.
В том же 1521 году Сулейман Великолепный
тормознёт на берегах Дуная, – это первый его поход против
Священной Римской Империи.
В смутном 1523 г. загадочный шарлатан Давид
Реувени въедет на белом коне в Венецию буквально из небытия,
– как он заявит, из-за легендарной реки Самбатион. Объявит
себя полномочным послом исчезнувших израильских колен.
Складно брешет: фантастические иудеи Аравии готовы нанести
османам удар в спину, освободить Арец-Исраэль. Здешних
иудеев сторонится: верующие люди – помеха авантюристу.
Диего Пирес откажется от придворной карьеры
после встречи с еврейским Гришкой Отрепьевым.
Реувени попытается отговорить 25-летнего
крепыша от возвращения к Яхве. Напрасный труд: молодой
человек сошёл с катушек уже давно; их диалог – не толчок,
только повод. Знает: Избавление не за горами.
Его напускное христианство исчезнет как тень
в полдень.
Маран сдёрнет ошейник, – совершит важнейший
обряд иудаизма: обрезание. Сам себе хирург, как
нижегородские крестьяне XIX века.
Новое имя – Шломо Молхо.
Ищет подтверждение своих чаяний среди
виднейших раввинов, эмигрировавших «под власть чалмы». В
Салониках корпит над старинными манускриптами. Он не
зубрила, не в этом его мощь. Им владеют сверхъестественные
силы.
Он проповедует, его речи будоражат: не надо
роптать, Мессия на подходе, возможно, он уже среди нас. Он
всегда рядом и, дайте срок, явится, – на исходе субботы.
С удовлетворением узнаёт, что немецкие
ландскнехты разграбили Рим: исполняется предсказание,
гласящее, что «вечный город» падёт перед приходом
помазанника божьего. Всё на мази. В 1530 г. осознает: он –
Мессия.
Крестный ход займёт 2 года.
По древнему мидрашу Мессию как-то видели у
ворот Рима среди прокаженных, но не разобрали внятно его
голос. Шломо ставит римейк: месяц молится «на мосту над
Тибром возле папского дворца среди нищих и калек». У него
паранормальные способности: безошибочно угадает наводнение в
Риме, с разрывом в год землетрясение в Португалии.
Под покровительством тиары, – тройной
папской короны, – юродивому недурно; инквизиторы напрасно
натягивают удила, результат мизерен: на аутодафе послан
двойник Молхо.
Утратив чувство меры, думает, что перед ним
склонятся цари. Возомнил лишнего. Скорее зарыдает камень.
Попытка переговоров с Карлом V стоит
ему головы.
Перед сожжением лже-Мессии областного
масштаба отрежут язык, но он успеет возблагодарить
Всевышнего за то, что вернулся к иудаизму.
Давид Реувени, неохотно составивший ему
компанию при визите к германскому императору, ускользнёт,
растворится во мгле.
Уцелевшие каббалисты-сефарды облюбовывают
Цфат. Они не зря вернулись на Землю Обетованную: близ могилы
раби Шимона-бар-Йохая атмосфера университетского городка.
Блуждают в абстракциях, но иногда не гнушаются и прикладными
темами. Приблизить грядущее, используя Галаху, – почему бы и
нет?
Раввин Иаков Бей Рав в конце 30-х годов
XVI века инициирует процесс, который
должен привести к восстановлению Синедриона.
Яблочко наливное – куда катишься?
Талмуд указывает на необходимость
воссоздания Синедриона, еврейского Верховного суда и сената,
в промежуточный период, когда евреи частично соберутся из
галута. На следующем этапе явится Илья–пророк и возвестит о
пришествии Мессии.
Намерения раввина совершенно определённы:
ратификация Синедриона означает претензию на собственную
державу.
Будет буря?
…мы
поспорим и помужествуем с ней
Разногласия, поклёп, а потом донос сорвут
почин раввина Бей Рава. Его выпрут из Цфата.
Традиция объясняет: мудрецы спорят не ради
тщеславия; они ищут истину.
Не торопись осуждать.
Поразительный эксперимент ставят
португальские финансисты Мендесы.
Они пробуют возродить страну, – Израиль.
Богаты несметно.
… пусть уж лучше
Все
ненавидят богача-еврея
Чем
жалкого еврея-бедняка!
Ссудят 100 000 дукатов королю Священной
Римской Империи Карлу V, в полтора
более французскому королю Генриху II
Валуа.
Должник Карл V хочет
поквитаться натурой: сватает девушку из клана миллиардеров
за члена королевской свиты; вместо благодарности почти
святое семейство бежит.
Маски сброшены.
Иосиф Наси, – бывший Мендес, – осядет в
Османской империи.
Общность судьбы превращает маранов в единую
семью. Счастлив, кто использует кроющиеся здесь невероятные
возможности.
Иосиф Наси соткёт гигантскую информационную
сеть. Он ощутимо влияет на мировую политику. У Березовского
XVI века широчайший круг
осведомителей, неограниченные возможности; он замахнётся на
осуществление заветной думы.
В 1558 г. арендованы руины древней Тверии с
окрестностями, – за 1000 дукатов в год. Город обнесут
стенами, насадят тутовые деревья, развернут текстильное и
шёлковое производства.
Прицел дальний.
Французскому королю Карлу IX
(автору Варфоломеевской ночи 1572 г.) донесут: Иосиф Наси
«…добился позволения отстроить город на берегу Тивериадского
озера для исключительного проживания евреев…. …он пытается
создать…шедевр, чтобы, по слухам, стать вождём евреев.
Именно поэтому он так настойчив, требуя денег…».
Предшественник Эдмонда де Ротшильда
добивается от французов возврата долга в 150 000 дукатов.
Получит шиш с маслом и разъяснение, что евреи «хуже тех
гадюк, что водятся на развалинах городов».
Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.
Иосиф награждён архипелагом в Эгейском море,
– острова Наксос, Санторин и др., – и званием герцога
Наксосского; получит откуп на вина, ввозимые из Чёрного
моря. Его власть в Оттоманской империи почти безгранична.
В 1568 г. Иосиф конфискует французские суда
в Александрии, – и взыщет недоимку.
Разразится международный скандал;
примирительный протокол в оригинале составлен на иврите.
В Тверии, однако, наплыва олимов нет. Мощная
еврейская алия не материализуется. Всего лишь сотня евреев
отправится в Палестину из Кампании, но попадёт в лапы
пиратов.
Провал.
В 1571 г. турки отвоюют Кипр; Иосиф,
казначей султана, намечен королём острова. Из его угодий, –
Тверии, – турки хотят направить 1000 самых состоятельных
иудейских фамилий на Кипр.
Но евреи торпедируют трансферт.
В том же 1571 г. – битва под Лепанто, в
которой развеян миф о непобедимости турок на Средиземном
море; позднее их не бьёт только ленивый. В сражении ранен в
грудь и руку доброволец, говорят, из маранов, – Мигель
Сервантес.
Важнейший эпизод «Дон-Кихота» повествует о
том, как Санчо стал губернатором острова Баратария, – хотя
предпочёл хотя бы полмили неба; подробно иллюстрирована его
справедливость; его осмеют и выгонят.
Горькая аллюзия стараний Иосифа Наси.
Иначе, чем донкихотством подвиги любовника
свободы Шломо Молхо, запальчивого раввина Бей Рава,
всемогущего Иосифа Наси, – назвать сложно.
Кажется, всё складывается: аккумулирован
еврейский мини-штат в Галилее; евреи молятся у Стены Плача;
в Цфате в изобилии виднейшие раввины. По камушку, по
кирпичику начнём возведение 3-го Храма.
Результат – пшик.
Вот в раввинах то и загвоздка.
Радостной вакханалии за субботней трапезой у
них не наблюдается.
Они не согласны. Что за жизнь среди молний?
В лучшем случае не ставят явно палки в колёса.
Лёд не горит. Нельзя преждевременно
возвращаться в Святую землю. Мёртворождённое государство
может стать несчастием для иудеев.
Если спуститься глубоко под воду, нельзя
выныривать как пробка от шампанского: кровь пойдёт из ушей,
голова лопнет.
Всё должно быть естественно.
Возьмёмся за руки, чтоб не
пропасть по одиночке
Нелёгок путь через столетия.
Сдаётся: определи мишень, – и все «вереницей
пойдут за Синей Птицей». Как бы не так.
У многих, кто называет себя иудеями –
«…прожжённые души, дырявые души, мёртвые души…».
У иудеев нет единого угла поворота шеи, да
нет и строя. Правило: в споре не лезть на стенку, – не
действует.
Трения между еврейскими общинами велики.
Ругаются, кипятятся, обворовывают друг
друга.
Выходцы из Испании намного более образованы,
часто более состоятельны, всегда высокомерны и неприязненны
к собратьям – ашкеназам. Задирают нос.
Разрыв сохранится на века.
Ни шагу в соседнюю синагогу.
Иудаизму грозит превращение в подобие
индийского божка с несколькими лицами.
Нужен вперёдсмотрящий, на которого бы
равнялись.
По одному из главных вопросов, – о единстве
обрядов иудаизма, – договориться удастся, – и это заслуга
Иосифа Каро.
Семье Каро хорошо, у них подрастает
вундеркинд: 3-летний Иосиф грамотен. Они не умеют
притворяться. В 1492 г. их выталкивают вон из Толедо, ибо
они не кривят душой: никакой пародии ныряния в купель.
Уж лучше
посох и сума
Ненадолго переедут в Португалию; очередной
толчок в спину через 4 года.
Плыви, плыви.…
Иосиф станет недурным администратором,
руководит ешивой с 19 лет, в зрелом возрасте у него будет
200 студентов; это – кошт, но его призвание – изыскания. Не
видит бела дня, роясь в архивах. Дельное собрание фолиантов
сыщет в Салониках, в Оттоманской империи, – там десятки
тысяч иудеев.
В почёте аскетизм. Его учитель р. Иосиф
Тайтацак ложится на мягкую постель раз в неделю, пером не
пользуется: буквы возникают на бумаге сами; философский
камень не найдёт, но чудеса для алхимика естественны.
Однокашник и друг Иосифа – Шломо Молхо,
сбросивший оковы христианства. Дискуссируют о скором
Пришествии, – испытывают экстазы и озарения. Несомненно,
сокурсник Каро – избранник божий.
Мессия должен отличаться от других евреев
тем, что необыкновенно везуч.
Известие об аутодафе Шломо в 1532 г.
потрясёт Иосифа.
Трудно поверить.
Переболеет.
Его вывод почти ленинский: надо идти другим
путём.
Не пытаться достать луну.
Мы в капкане, но если отгрызёшь защемлённую
ногу, мало выиграешь.
Не отчаивайся: мол, сегодня съел тарелку
дерьма, завтра ожидает другая. Отключись.
В 1536 г. принят в коллектив каббалистов в
Цфате как хороший товарищ. Невозмутим и погружён в тонкости
Мишны.
Он гений сдержанности, библиотечная крыса.
Держится подальше от прожекторов. Никаких развлечений; в
наши дни религиозные евреи отключают трансляцию: что
занятного в фигурном катании?
Его фамилия на иврите означает – холодный.
Он совсем не человек прохладного ума. Полвека он беседует с
посланцем небес, который диктует ему все творения, но
предельно осторожен, не выдаст секрет. Находясь между 2-мя
мирами, никому в этом не признается.
Ему является не просто ангел с крылышками, –
сама Мишна, Фемида.
Раввин Иаков Бей Рав рукоположит 4-х лучших
аспирантов в «уполномоченные мудрецы», – выбраны из сотен.
Среди них особо благословит Каро: как на выпуске лицея
Державин – Пушкина.
Известно множество персонажей Смутного
времени в России: Борис Годунов и самозванцы, придворные и
великосветская шлюха. Даже, если забудешь всё, перепутаешь,
– останется юродивый, у которого отняли копеечку.
Несчастный, описанный Пушкиным, важнее
первостатейных фигур.
Надо понимать методику.
Важна интерпретация. От прикосновения царя
Мидаса всё превращается в золото. В мифе это проклятие, но
есть и другой оттенок.
Дайте мастеру телефонный справочник, и он
перескажет его увлекательно.
Иосиф Каро владеет пером.
Моисей передаст право судить Иисусу Навину,
– и вождь завоюет Землю Ханаанскую.
Роль Иосифа Каро скромнее, но тоже очень
принципиальна.
Он имеет право формулировать законы. Сделает
это без злоупотреблений.
Никакого беспорядка.
Для него живы мудрецы прошлого; он
устраивает воображаемый суд, на котором виднейшие талмудисты
защищают каждый собственное мнение, – и выносит вердикт.
Он не ведает до конца, что вершит, когда
аккумулирует свои выводы в книге Шульхан Арух, – «Накрытый
Стол». Это адаптация более веского его труда «Бейт Иосиф», –
без высокой материи.
Осознают другие.
Он сложил очень конкретный свод основных
галахических правил, повседневное руководство каждому.
Гроссбух относительно невелик. Позднее ещё обрежут.
Краткость – сестра таланта.
Важная деталь.
Шульхан Арух оговаривает взаимодействие с
иноверцами, в первую очередь христианами: евреи обязаны
отгородиться от врагов. Не возбраняется обман.
Не думайте, что это пятна на солнце или
кровавое оскорбление. Такова тогдашняя действительность.
Ашкеназы согласятся не сразу. Резко
протестует Махарал: компиляция бесполезна, каждый должен
искать свои ответы.
Замыкающее звено в арку вставит раввин
Иссерлис из Кракова; свои комментарии озаглавит скромно: под
Накрытый Стол с яствами им подстелена Скатерть.
Сефарды и ашкеназы сойдутся, хоть и не до
конца.
Мундир застёгнут на все пуговицы. Выработан
единый комплекс законов, обязательный для всех.
Сегодня говорят: Каро отчеканил единую
еврейскую «государственную валюту». Все, кто отклоняются от
неё – фальшивомонетчики.
Иосиф Каро не страдает от старческого
слабоумия, хоть и проживёт долго, до 87 лет; 3 жены, но не
избалован обильным потомством: все силы – науке.
Это евреи, – линия жизни почти бесконечна.
Все поумирают, – они останутся навсегда, – в своих книгах.
Рассвет, уплывающий во тьму
Можно твердить: мистика – муть, – но это
именно то, во что веруют иудеи. Выбор стратегический.
В XVI веке иудеи
корчатся, воют, но не перечат господу. Бьются как рыба об
лёд, но не прекращают поиск. Былое и – думы.
У каждого еврея своя Тора.
У Торы 600 000 «ликов», – «столько же,
сколько было душ в Израиле во время Откровения».
Мысль должна отстояться.
На ужас депортации из Испании, – прелюдии
грядущих катастроф, – нет ответа теоретического. Кодекс
поведения Иосифа Каро подчёркнуто практичен.
Мохнатый шмель на душистый хмель, а иудеи за
парту. В Цфате – анклав безродных космополитов: каббалистов
и алхимиков. У каждого свой инструмент. Ищут иголку в стоге
сена, – ревизуют многопудовые кладези. Плутают в буреломе.
Евреи обречены, как в «Вельде» Бредбери:
первая же уступка сатане была фатальной. Или есть выход?
Переворот в понимании осуществит пророк –
Ицхак Лурия Ашкенази.
Он осмыслит судьбу избранного народа. Его
обиходный язык – испанский.
Отец из Бреста, мать сефардка, в Иерусалиме
повенчаются. Фамилия Лурия от реки Луары. Родословная, по
которой можно изучать географию.
Долго бездетны, – так было с Саррой. И,
отсюда, естественно, назовут первенца Ицхак, – как в библии.
Родится в 1534 г. в Иерусалиме. На обрезании
присутствует пророк Илья, – его зрит только счастливый отец.
Сегодня в этом здании Старого города исторический «Музей
старого ишува».
Через 8 лет, оставшись без кормильца, вдова
с сиротой переберётся в Каир. Египет даёт треть всех сборов
Османской империи; должность сборщика налогов, которую
занимает его дядя, выгодна.
Племяннику всё подносится на блюдечке с
голубой каёмочкой. Не борется с удушьем.
В 15 лет женится на кузине. Так лёгок, что,
пробегая по полю, не мнёт колоски.
В 17 лет ему попадается книга «Зохар».
Он встаёт на плечи гигантов.
Через 3 года тесть для уединения предоставит
ему медвежий угол, – собственный остров Рауда посреди Нила;
персонал из 10 евреев, – никаких проблем с молитвой, которую
должна возносить 10 мужчин, – миньян. Не раз во сне Ицхак
оказывается в раю и плачет. Молчалив. Пишет поэтические
гимны.
Каббалисты не оракулы, не склонны
разглагольствовать. Почти конспективны, – это способ
мышления, только выжимки: бей, барабан. Речь «телеграфна»
не потому, что над ухом кричат: «Короче, Склифосовский», –
а, чтобы дать простор раздумьям. Читай между строк.
Ицхак промышляет торговлей, – 3 дня в
неделю, – и это показывает характер: добывает хлеб насущный.
Конечно, не купец, но – дело принципа. Зарабатывает мало, но
не тунеядец. Работа – это то, что приносит деньги, всё
остальное – баловство, как присутствие Ленина на субботнике.
Илья-пророк велит 36-летнему Ицхаку
вернуться на Землю Обетованную, к могиле Рашби, – в Цфат.
Он здоров, импотенция ему не грозит; вскоре
после приезда его дочь выйдет замуж за сына Иосифа Каро.
Полгода на вторых ролях, далее, – учителя побеждены, –
признанный Ари Кадош (Святой Лев).
Лавры ему не нужны.
Говорят, он «понимает язык зверей и птиц,
шуршание листьев, а также голоса ангелов»; «…души, тоскующие
по избавлению,…различает в журчание воды…в языке пламени…»;
видит «всё зло, которое человек причинил высшим мирам…».
Умеет «…найти способ исправления…души…»; его вопрошают: «Что
нужно мне исправить, чтобы больше не приходить моей душе на
землю?»
В окрестностях Цфата со времён римских
побоищ заброшенные захоронения; укажет, где покоятся
праведники, общается с их душами.
Никогда не гневается.
На лбу каждого встречного видит «светящиеся»
изречения из Торы.
Во славу автора книги «Зохар» произведёт
Лаг-ба-омер, – день смерти Рашби, – в праздники. Нет
страданиям! Раби Шимон не скорбел, даже думая о разрушении
Храма.
В честь плодов Израиля Ари назначит Новый
год деревьев – Ту-би-шват.
Его охватывают мириады образов, он сам
вселенная, дышит Млечным Путём.
Ари не фиксирует своё учение письменно.
Молодой раввин Хаим Виталь увековечивает каждое его слово на
бумаге, понимая далеко не всё. Кроме Хаима Аризаль, – так
Ари назовут посмертно, – не доверится никому: переврут и
перепутают.
Лурия уверен: ему достаточно 5 лет в Арец,
чтобы «исправить мир».
Испытывает учеников: ну-ка, кусни. Предложит
встретить царицу субботу в Иерусалиме, – они находятся в
Галилее, – часть студентов колеблется. «Если бы вы все
ответили да, да, да, еврейский народ был бы спасён!»
Не суждено.
Скончается от эпидемии, пробыв в Земле
Обетованной всего 2 года. Столько же искупал грехи иудеев
Шломо Молхо.
«Совсем молодым он покинул наш мир по нашей
вине».
Продолжит учить Хаима Виталя, являясь ему во
сне.
Хаим не обнародует записи бесед с Ари, –
«более 10 томов убористого текста». Часть унёсёт с собой в
могилу, – её раскопают.
…у
гробового входа
Младая
будет жизнь играть
Как важны для учёного моральные устои!
Сальери знает алгебру, но хуже лютого зверя.
Лурия попытается донести полную картину до
современников, но осознаёт: рано. Его учение прячут, – для
общего блага. Введут запрет на занятия каббалой до
достижения 40 лет, и только после серьёзной галахической
подготовки.
Остаток дней Эйнштейна омрачен тем, что он
подписал письмо к Рузвельту, – фитиль создания атомной
бомбы. Личной вины Лурия в народном взрыве XVII
века под руководством Шабтая Цви – нет.
Все последствия предвидеть невозможно.
В 1948 г. на пороге дома, где он родился,
англичане передадут евреям ключ от Сионских ворот Старого
города раввину Мордехаю Вайнгартену.
|