Сергей Баландин

«ПЯТОЕ ЕВАНГЕЛИЕ»

ОПИСАНИЕ СВЯТЫХ МЕСТ В ИЗРАИЛЕ С КОММЕНТАРИЯМИ И РАЗМЫШЛЕНИЯМИ

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ЭКЗЕГЕТИКА ФАКТА

Глава третья

ЦАРСТВО НЕБЕСНОЕ

Кинерет

“Место святейшее, где царство Божие с неба на землю сошло, – пишет в своей книге “Иисус Неизвестный” Дмитрий Сергеевич Мережковский, – ...Та же ясность, мир, тишина, что в Назарете; но там – как бы восходящая к небу земля, а здесь – как бы на землю нисходящее небо”. Конечно, много есть на нашей планете мест божественной красоты, но для нас эти края святы прежде всего потому, что здесь главным образом проходила общественная деятельность Иисуса, здесь прозвучали самые красивые в мире слова “глаголы вечной жизни” (Ин. 6:68). Много воды утекло в Иордане с тех пор, изменился и сам облик Кинерета и его окрестностей. Многие цветущие города, стоявшие на его берегах, навсегда исчезли, похороненные под обломками и прахом, вместо них выросли новые, с роскошными туристскими отелями и кемпингами. Изменился и растительный мир, который в настоящее время представлен в основном садами и искусственными насаждениями парков. Интересно сравнить современную природу с тем, как она выглядела во времена Иисуса.

Подробное описание природы Кинерета тех лет дает Иосиф Флавий, он пишет: “Генисаретское озеро получило свое название от примыкающей к нему прибрежной полосы. Оно имеет 40 стадий ширины и 140 длины. Вода его пресная и очень пригодная для питья, ибо она жиже густой воды болотистых озер и прозрачна, так как озеро со всех сторон окаймляется песчаными берегами и удобочерпаемо. Она мягче речной или ключевой воды и при этом прохладнее, чем можно ожидать, судя по величине озера. ...В озере водится разного рода рыба, которая по виду своему и вкусу отличается от рыб других вод. ...Вдоль Генисарета тянется страна того же имени изумительной природы и красоты. Земля по тучности своей восприимчива ко всякого рода растительности, и жители действительно насадили ее весьма разнообразно; прекрасный климат также способствует произрастанию самых различных растений. Ореховые деревья, нуждающиеся в большей прохладе, процветают массами в соседстве с пальмами, встречающимися только в жарких странах; рядом с ними растут также фиговые и масличные деревья, требующие более умеренного климата. Здесь природа будто задалась целью соединить на одном пункте всякие противоположности; здесь происходит чудная борьба времен года, каждое из которых стремится господствовать в этой местности. Ибо почва производит самые разнообразные, по-видимому, плоды не только один раз, но и в течение всего года беспрерывно. Благороднейшие плоды, виноград и фиги она доставляет десять месяцев в году сряду, в то время, когда остальные плоды по очереди поспевают в продолжение всего года. Кроме мягкого климата, богатому плодородию способствует орошение, доставляемое могучим источником, называемым жителями Кафарнаумом. Иные даже считают его за жилу Нила, так как в нем живут такие рыбы, какие найдены в озере возле Александрии” [1].

Как видим, сама природа здесь испокон веков творила чудеса. Также большинство чудес, совершенных Иисусом, традиция приписывает этим краям. Многие чудеса, как мы увидим, Иисус совершил в сотрудничестве с природой (см. фото).

Первая группа чудес связана с особенностями климата Кинерета и его окрестностей. Это прежде всего усмирение бури и хождение по воде.

Лука пишет: “В один день Он вошел с учениками Своими в лодку и сказал им: переправимся на ту сторону озера. И отправились. Во время плавания их Он заснул. На озере поднялся бурный ветер, и заливало их волнами, и они были в опасности. И подошли разбудили Его и сказали: Наставник! погибаем. Но Он встав запретил ветру и волнению воды; и перестали, и сделалась тишина. Тогда Он сказал им: где вера ваша? Они же в страхе и удивлении говорили друг другу: кто же это, что и ветрам повелевает и воде, и повинуются Ему?” (Лк. 8:22-25). Лука описывает это происшествие как чудо, иллюстрирующее власть веры над стихиями природы, чему, собственно, и учит Сам Иисус. И следует понимать это учение прежде всего как силу веры, усмиряющую самые страшные и во истину смертельные бури, происходящие в мятежных душах грешников. Психологам известно, что порой легче усмирить шторм на море, чем разнузданную страсть одержимого, но вера и здесь творит чудеса. А что касается шторма физического, то это явление как раз вполне заурядное для этих краев и в вышеописанном Евангельском эпизоде нет ничего невероятного. С апреля по ноябрь, ночью, над морем веет легкий восточный ветерок, который к утру сменяется западным бризом. С декабря по март, под влиянием средиземноморских циклонов и антициклонов, погода здесь резко ухудшается, а ветры усиливаются. Средиземноморские ветры прорываются к берегам Кинерета, как сквозь трубу, через узкую Арбельскую долину и вызывают на водах этого, казалось бы, мирного озера, внезапные и сильные штормы, известные местным рыбакам как смертельно опасные для каждого, кто бы ни был случайно застигнут ими на середине пути.

В одну такую бурную ночь отправились ученики одни на лодке на другой берег озера, и, когда лодка была уже на середине, ученики увидели идущего по воде Христа. Матфей пишет: “В четвертую же стражу ночи пошел к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидевши Его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь. Петр сказал Ему в ответ: Господи! если это Ты, повели мне придти к Тебе по воде. Он же сказал: иди. И вышед из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу; но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный! зачем ты усомнился? И когда вошли они в лодку, ветер утих” (Мф. 14:25-32).

Вторая группа чудес связана с особенностями фауны, обитающей в водах озера. Прежде всего это чудесный лов рыб апостолами по слову Господню, описанный в Евангелиях от Луки, в гл. 5 и от Иоанна, в гл. 21. Лука пишет: “Однажды, когда народ теснился к Нему, чтобы слышать слово Божие, а Он стоял у озера Генисаретского, увидел Он две лодки, стоящие на озере; а рыболовы, вышедшие из них, вымывали сети. Вошед в одну лодку, которая была Симонова, Он попросил его отплыть несколько от берега, и сев учил народ из лодки. Когда же перестал учить, сказал Симону: отплыви на глубину, и закиньте сети свои для лова. Симон сказал Ему в ответ: Наставник! мы трудились всю ночь и ничего не поймали; но по слову Твоему закину сеть. Сделавши это, они поймали великое множество рыбы, и даже сеть у них прорывалась. И дали знак товарищам, находившимся на другой лодке, чтобы пришли помочь им; и пришли, и наполнили обе лодки, так, что начали тонуть. Увидев это, Симон Петр припал к коленам Иисуса и сказал: выйди от меня Господи! потому что я человек грешный. Ибо ужас объял его и всех, бывших с ним, от этого лова рыб, ими пойманных; также и Иакова и Иоанна, сыновей Заведеевых, бывших товарищами Симону. И сказал Симону Иисус: не бойся; отныне будешь ловить человеков. И вытащили обе лодки на берег, оставили все и последовали за Ним” (Лк. 5:1-11).

Следующий чудесный факт связан с уловлением рыбы со статиром во рту. Об этой истории рассказывает Евангелие от Матфея: “Когда же пришли они в Капернаум, то подошли к Петру собиратели дидрахм и сказали: Учитель ваш не даст ли дидрахмы? Он говорит: Да. И когда вошел он в дом, то Иисус, предупредив его, сказал: как тебе кажется, Симон? цари земные с кого берут пошлины или подати? с сынов ли своих, или с посторонних? Петр говорит Ему: с посторонних. Иисус сказал ему: итак сыны свободны; но чтобы нам не соблазнить их, пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми; и, открыв у ней рот, найдешь статир; возьми его и отдай им за Меня и за себя” (Мф. 17:24-27). Конечно, нужно обладать Божественной прозорливостью Иисуса, чтобы знать, в каком месте следует закинуть сети, чтобы они наполнились необычайно богатым уловом и когда нужно закинуть уду, чтобы на нее поймалась рыба со статиром во рту, но сам факт серебряной монеты во рту у рыбы, на Кинерете не является столь уж невероятным. В Кинерете водится одно из наиболее интересных семейств рыб – это Cichlidae (выводящие во рту). Это пресноводные рыбы, обитающие главным образом в теплых водах Африки и Центральной Америки. Из представителей этого семейства в Кинерете водится шесть разновидностей. Эти рыбы интересны своим способом выведения потомства. Самка держит свою икру во рту до того момента, пока не вылупятся мальки. Даже после их рождения, наподобие курицы, собирающей своих цыплят под крылья в минуту опасности, эта рыба периодически загоняет свой выводок себе в рот. Такую опеку о детенышах проявляет не только самка, но и самец; эти рыбы живут парами, соблюдая моногамию. Также и мальки инстинктивно прижимаются к телу родителей и нередко сами, даже без особых причин, залезают к ним в рот. И так самец и самка защищают своих детенышей, пока те не научатся самостоятельно спасаться. Рыбы эти мирные, питаются водорослями и планктоном. На иврите этот вид рыб называется Амнун а-Галиль (аореп двмйм), что значит галилейская рыба-мать. Одна из ее разновидностей Tilapia Galileae, или Oreochromus aureus в народе получила название – “рыба святого Петра” (см. фото). Согласно древней христианской традиции, это та самая рыба, которая, по предсказанию, Иисуса была поймана Петром с серебряным статиром во рту. И действительно, эти рыбы часто захватывают в свой рот вместо мальков блестящие предметы, и нередко рыбаки находили там и монеты.

Смысл же этого рассказа вовсе не исчерпывается лишь фактом столь чудесного добывания статиров, но он говорит прежде всего о том, что христианин, став сыном Божиим, духовно свободен от всех религиозных предписаний. Об этом пишет и апостол Павел: “...до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере. Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя. Ибо все вы сыны Божии, по вере во Христа Иисуса; все вы во Христа крестившиеся, во Христа облеклись” (Гал. 3:23-27). Доктор Церкви Августин Блаженный сформулировал эту мысль коротко и ясно: “Люби Бога и делай что хочешь”. На первый взгляд смелый, но в принципе верный вывод из учения Христа делает Ницше: “Иисус сказал своим Иудеям: «закон был для рабов, вы же любите Бога, как люблю его я, сын Божий! Какое дело сынам Бога до морали!»” [2]. Действительно, какое дело Новому Адаму, всецело живущему в духовном мире, до этой жалкой земной морали, ценности которой измеряются сугубо плотскими потребностями, какое дело ему до всех этих культов и обрядов, пытающихся чувственными ощущениями подменить “умное делание” – внутреннее созерцание Божественного, но только потому, что его высшая свобода может оказаться гибельной и разрушительной для стабильного существования “ветхих адамов”, Сверхчеловек, обладая состраданием, Сам добровольно становится подзаконным, чтобы привести к Своей свободе всех остальных.

Интересно, что даже в Талмуде проскальзывают порой некоторые мысли в этом роде. Так, в трактате Сукка приводится рассказ об одном царе, которому пришлось проехать через таможню: “Он отдал сопровождающим его придворным приказание аккуратно внести пошлину. Когда те с удивлением спросили его: разве не для тебя и взимается пошлина? он ответил: мы должны служить примером для других, чтобы они не утаивали пошлины” [3]. Нелишне было бы узнать кое-кому из “благочестивых” в Израиле, что есть народ, или, точнее, сословие избранных, которому все можно: и некошерное есть, и в Йом Кипур ездить всюду, куда они хотят, так как давно получили свою “хатима това” (хорошую подпись) и искуплены (мекупарим) своим Спасителем, а если они и воздерживаются публично нарушать законы плебса, то лишь только из сострадания к его грешному недоразвитому духу.

Итак, мы цари-самодержцы, мы сами устанавливаем свои законы и для себя, и диктуем их всему миру, порой мы можем и отступать от них, идя на компромисс со своими подданными по своей царской милости, порой даже можем добровольно подчинить себя чужой воли, но духовно мы оставляем за собой полный суверенитет. Такую свободу дал нам Господь, в Которого мы верим, а следовательно, мы все вместе с Ним Боги. Эта мысль, так ясно проповеданная Иисусом, всегда была непостижима церковным ханжам. Они потому и держатся религии, что панически боятся свободы, вызывающей страх пустого пространства, страх бесконечности в дозволенном и возможном. Я не осуждаю таких людей, так как многим еще нужна тесная колыбель и туго стянутые пеленки, но когда эти сосунки пытаются осуждать тех, кто вырос из пеленок, это становится просто смешно, как по пословице “Свинья Минерву учит”.

Существует ложное мнение: “Если нет Бога, то все дозволено”. А что, собственно, дозволено? Допустим, что вы не знаете или забыли Бога, разве от этого вы приобрели хоть граммочку лишней свободы в этом мире? Вы остаетесь также зависимы от “объективных обстоятельств”, от своего здоровья, от окружающих вас людей, от самого себя, в конце концов. Если, например, ваш врач запрещает вам курить, вы же не скажете, что если бы не было врача, вы бы могли делать со своим организмом все что хотите? Боюсь, что долго прожить с такой “свободой” вам бы не удалось, и вскоре вы были бы вынуждены сами себя ограничивать и устанавливать себе правила гигиены и разные диеты, гораздо более жесткие, чем те, которые предписывали вам врачи. То же самое и в отношении этических ценностей. Прерогатива устанавливать такие ценности и императивы принадлежит исключительно каждому человеку в отдельности, но отсюда не значит, что он может устанавливать их по своему произволу.

Но в таком случае спрашивают: “А зачем же тогда нужен Бог, если мы можем решить свои этические проблемы и без Него?” С нашей точки зрения, даже сама такая постановка вопроса, которая предполагает использование Бога в каких-то посторонних меркантильных интересах, есть богохульство. Но тем не менее, отвечая на него, скажем, что Бог – это не городовой и не агент полиции нравов. Бог есть абсолютная любовь и абсолютное добро. Он хочет быть принятым нами. Библия, как мы уже говорили, уподобляет отношение Бога к каждому человеку как Жениха к невесте. Но в нашем случае глупая невеста как бы спрашивает: “А зачем мне Жених? что Он мне может дать?” Ей говорят: “Он твой оплот и защита. Не отвергай Его и будешь спасена, и кроме того, Он даст тебе любовь, счастье и свободу”. Она опять не понимает: “Но разве счастье и свобода не есть тот бордель, где «все дозволено»?”.

Следующая группа чудес связана с исцелением больных горячкой, расслабленных, одержимых нечистым духом. Эти чудеса в разных версиях описаны в Евангелии от Матфея: гл. 8:2-3, 14-16, 28-32, гл. 9:2, у Марка: гл. 1:23 – 2:5, гл. 5:2-13, а также у Луки: гл. 4:33-41, гл. 5:12-13, 18, гл. 8:26-33 и др.

Хотя эти чудеса целиком обязаны Божественному Гению Иисуса, все же природные особенности Кинерета определенным образом послужили их своеобразной преамбулой. Так же как целебные воды Вифезды в Иерусалиме, оказавшиеся недостаточно эффективными для исцеления паралитика, который ждал своего спасения 39 лет, пока в дело не вмешался Иисус, так и здесь повсюду, и в Капернауме, и в районе Тверии, и в Табге, и в Хамат Гадере, массы больных, паралитиков, прокаженных, калек, одержимых бесом чаяли избавиться от своих недугов посредством целебных источников, изобилующих на берегах Кинерета, но некоторые поняли, что подлинного исцеления можно достигнуть только обратившись в веру Христа.

Еще одна “новая” святыня была открыта археологами в последнее время. Это древняя лодка, хранящаяся в музее киббуца Генносар, относящаяся к периоду проповеднической деятельности Иисуса, чудом сохранившаяся до наших дней. Если она и не является той самой лодкой, с которой любил обращаться с речью к народу Иисус, то, по крайней мере, она – ее современница, живой памятник тем проповедям, которые спасли мир (см. фото).

Довольно оригинальное объяснение тому, почему Иисус проповедовал с лодки, дает нам Иосиф Клаузнер. В своей книге “Иисус Назарянин”, он показывает Иисуса, живущего в постоянном страхе за свою жизнь, убегающего от преследования фарисеев, скрывающегося, Он боится даже открыто проповедовать народу, а потому предпочитает говорить с ним из лодки, в целях личной безопасности [4]. Фантазер Клаузнер действительно рассказывает нам байки, не укладывающиеся ни в какое воображение своим очевидным абсурдом. Так, пытаясь “очистить” историю Иисуса от всего легендарного и чудесного, Клаузнер рисует вместо Него образ некоего возомнившего о себе выскочки, не слишком хорошо осознававшего сам, что делает, не умеющего ни правильно оценить ситуацию, ни быть хозяином положения. В результате, этот Йешу терпит то там то сям фиаско: и чудеса-де у него не удаются, и народ остается равнодушен к его проповедям, даже свои собственные ученики его не понимают. Единственный из них, кто его “хорошо понял”, был Иуда Искариот. Непонятно только, как только сердца остальных учеников смогли принять этого “жалкого лжепророка”, как Он смог найти Себе обитель в сердцах других миллионов верующих, что не удалось ни одному правильнику-фарисею. Из любого приличного общества, мол, его гнали, и если где и мог найти себе почитателей, то лишь среди легковерных полуграмотных галилейских крестьян. И действительно, по логике вещей (с подачи Клаузнера) получается, что никакой здравомыслящий человек не мог бы поверить в этого “прохвоста”. Что хорошего он мог найти здесь для себя? Вся эта авантюра с мессианством провалилась и должна служить назиданием на будущее, чтобы впредь не верили тому, кому не положено. Но вот как смогло свершиться такое поистине невероятное чудо, что одновременно нашлось такое количество “дураков”, причем не только среди галилейских крестьян, но и среди образованнейших людей того времени, что не поняли Клаузнеровского назидания и уверовали в этого Человека? как вся эта банальная история может до сих пор воспламенять сердца миллионов верующих, вдохновлять их на создание шедевров искусства, стимулировать философскую мысль, стать краеугольным камнем всей современной культуры человечества? Либо это действительно чудо, а чудеса Клаузнер не признает, либо та картина, которую он нам нарисовал – ложная. Но откуда же г-н Клаузнер черпает такие порочащие сведения об Иисусе, или он жил в те времена? Нет, оказывается, что из наших же Евангелий, только читать их надо умеючи, выборочно, по-клаузнеровски и домысливать, и дофантазировать все, что только ни придет в голову.

Капернаум

Название “Капернаум” пришло к нам из Евангелий, написанных на греческом языке, в которых видоизменилось еврейское название “Кфар Нахум”, что значит село Нахума, Наумовка, по-русски говоря. Кто такой был этот Наум, в честь которого назван город, никто толком не знает. По некоторым еврейским преданиям, здесь был захоронен пророк Наум (Нахум), и даже одно время евреи совершали поломничества к его могиле, но сейчас уже никто не знает, действительно ли это было так и в каком месте находится эта могила. По другой версии, могила пророка находится в городе Аль-Кош в Курдистане, недалеко от места древней Ассирийской столицы Ниневии. Но это место также, по-видимому, почитается по чисто народно-этимологическому сходству арабского названия Аль-Кош с ивритским Элькош – названием Библейского города, из которого происходил Наум Елкосиянин. Сам же Капернаум нигде в Библии не упоминается, кроме Нового Завета. Еврейский путешественник р. Беньямин из Туделлы в 1173 году пишет даже о совсем другом населенном пункте в Палестине с таким же названием: “В четырех паразангах отсюда (от потока Кисон) Кфар-Нахум, (что значит) деревня утешения: там источник вод на Кармеле” [5]. Путаница с Евангельским Капернаумом здесь, по-моему, исключена, так как слишком хорошо известно, что он находится на Кинерете, а не на Кармеле, ну а “деревней утешения”, в принципе, могло быть сколько угодно, как например, в России село “Отрадное”.

Покинув Назарет, Иисус поселился в Капернауме. Этот город стал главным местом проживания Иисуса Христа в период Его общественной деятельности. Евангелисты даже называют Капернаум “Его городом”. Здесь Иисус совершил много чудес: исцелил тещу Симона Петра (Мф. 8:14-15; Мк. 1:29-31; Лк. 4:38-39), расслабленного (Мф. 9:2-6; Мк. 2:3-12; Лк. 5:18-25), сухорукого в синагоге (Мф. 12:9-13; Мк. 3: 1-5; Лк. 6:6-10), одержимого духом нечистым, прокаженного, немого бесноватого, слепых, кровоточивую женщину, совершил воскрешение дочери Иаира (Мф. 9:18-19, 23-25; Мк. 5:22-23, 35-42; Лк. 8:41-42, 49-56) и другие. Тем не менее жители Капернаума, веря в Него как в чудотворца, не верили в Него как в Мессию и не хотели принимать Его учения, потому Иисус произнес над городом такой приговор: “И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада низвергнешься; ибо если бы в Содоме явлены были силы, явленные в тебе, то остался бы до сего дня; но говорю вам, что земле Содомской отраднее будет в день суда, нежели тебе” (Мф. 11:23-24).

Это пророчество Иисуса свидетельствует, что Капернаум когда-то был цветущим городом, жители которого гордились красотой его архитектуры и привилегированным положением. И действительно, сама природа дала Капернауму все условия для развития: этот город находился на главной торговой дороге Виа Марис, во времена Иисуса он стоял на границе областей двух тетрархов Ирода Антипы и Ирода Филиппа и процветал еще благодаря взиманию пошлин с проходящих через границу и с переправляющихся на лодках, посредством вод Кинерета, он имел также наиболее доступную связь с новой столицей Галилеи Тверией. Здесь же, по-видимому, в Капернаумской таможне, Иисус нашел себе ученика Левия Матфея, который, в свою очередь, познакомил с Иисусом всех своих сослуживцев: “Проходя оттуда, Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним” (Мф. 9:9) “И сделал для Него Левий в доме своем большое угощение; и там было множество мытарей и других, которые возлежали с ними” (Лк. 5:29).

В “Книге о Святых местах” Петра Диакона сохранилось свидетельство Эгерии, в 383 году посетившей эти места и оставившей их подробное описание: “В Капернауме же из дома первоверховника апостолов сделана церковь; тут стены стоят и поныне, как были. Тут Господь исцелил расслабленного, тут и синагога, в которой Господь исцелил бесноватого; на нее поднимаются по большому числу ступеней; эта синагога построена из четырехугольных камней. Недалеко оттуда видны каменные ступени, на которых стоял Господь. Тут же, на берегу моря, есть поле, поросшее густою травою и многими пальмовыми деревьями, дающее много сена; возле пальм находятся семь источников, каждый дающий большое количество воды; на этом поле Господь насытил народ пятью хлебами и двумя рыбами. Камень, на который положил Господь хлеб, теперь переделан в жертвенник; от этого камня не напрасно берут частицы приходящие, ради здравия, и они помогают всем. Мимо стен этой церкви проходит общественная дорога, на которой апостол Матфей держал мыто. Далее, на близлежащей горе есть пещера, войдя в которую Спаситель изрек блаженства. Недалеко оттуда стоит синагога, проклятая Спасителем, ибо, когда Спаситель проходил, то Он спросил у строивших ее иудеев, сказав: “Что вы делаете?” Они отвечали: “Ничего”. Господь сказал: “и так, если то, что вы делаете, ничто, то оно и всегда будет ничем”. И так это остается поныне. Потому, что всякий раз, как потом иудеи хотели ее строить все, что они делали днем, разрушалось ночью, и по утру постройка синагоги оставалась всегда в тех же размерах, в каких она была во время проклятия” [6]. Пилигрим из Плаченцы (570 год) свидетельствует: “Проехав вдоль этого моря шесть или семь миль (от Тверии С. Б.) мы прибыли в Капернаум, в дом блаженного Петра, который теперь базилика” [7].

Сегодня на этом месте (в конце XIX века францисканцы приобрели всю территорию от Табги до Капернаума) стоит францисканский монастырь, в котором находится прекрасный археологический парк, но самого города давно уже не существует.

Самая интересная достопримечательность Капернаума на сегодняшний день – это, пожалуй, остатки древней еврейской синагоги, которая и сейчас поражает воображение своей красотой и величием (см. фото). По мнению отца Гауденцио Орфали, производившего здесь раскопки, здание настоящей синагоги относится к периоду Второго Храма и является той самой синагогой, которую построил для евреев Капернаума дружественный им римский центурион, слугу которого исцелил Иисус: “У одного сотника слуга, которым он дорожил, был болен при смерти. Услышав об Иисусе, он послал к Нему Иудейских старейшин – просить Его, чтобы пришел исцелить слугу его. И они пришли к Иисусу, просили Его убедительно, говоря: он достоин, чтобы Ты сделал для него это, ибо он любит народ наш и построил нам синагогу” (Лк. 7:2-5) (см. фото). Большинство же еврейских ученых придерживается того мнения, что это здание относится к более позднему периоду, конца II и начала III века. Но даже это предположение не исключает того, что под этими руинами лежат остатки той синагоги, которая существовала при Иисусе, в которой Он неоднократно произносил Свои проповеди (см. фото).

Для христиан Капернаумская синагога прежде всего связана со знаменитой Евхаристической проповедью Христа (Евангелие от Иоанна 6:26-59). Эта проповедь хронологически следует непосредственно после насыщения 5000 человек пятью хлебами и двумя рыбами и является как бы разъяснением мистического значения совершенного Им чуда: “Истинно, истинно говорю вам: вы ищите Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились; старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую дает вам Сын Человеческий; ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог”. Иисус далее разъясняет, что за пищу дает Он верующим: “Я есмь хлеб жизни. Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли; хлеб же, сходящий с небес, таков, что ядущий его не умрет. Я – хлеб живый, сшедший с небес: ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира. ...Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем; ...Сие говорил Он в синагоге, уча в Капернауме” (Ин. 6:26-27, 48-51, 56, 59). Христианские паломники обычно читают здесь всю главу.

Францисканский археолог Гауденцио Орфали, занимавшийся в 1921 году восстановлением синагоги, также обнаружил интересный октагон, состоящий из трех серий концентрических стен, каждая имеющая по восемь сторон. Сначала он думал, что это баптистерий, но дальнейшие работы показали, что октагон имеет апсиду из того же камня (см. фото). Теперь это место почитается как дом Петра, над которым выстроена небольшая современная капелла (см. фото), хотя все эти остатки, сохранившиеся внизу, относятся собственно к византийской церкви. Это строение, имеющее 22,5 метра в диаметре, с амбулаторией внутри, а также и с окружающим портиком, имело когда-то купол и, вероятно, выглядело как современная церковь Барлуцци на горе Блаженств или как капелла Вознесения на Елеонской горе (см. ниже). Последние раскопки, проводимые отцом Виргилиусом Корбо и Станислао Лоффреда в апреле – мае 1968 года, показали, что византийская церковь была построена на доме из нескольких комнат с каменным полом.

Восточная часть древнего Капернаума находится уже на территории Греко-Ортодоксальной церкви, где в 1920 году был также построен православный храм в честь 12 апостолов: (см. фото). По преданию на этом месте стоял дом, в котором проповедовал Иисус и куда ему доставили больного через крышу, о чем повествуется в Евангелиях:

“Через [несколько] дней опять пришел Он в Капернаум; и слышно стало, что Он в доме. Тотчас собрались многие, так что уже и у дверей не было места; и Он говорил им слово. И пришли к Нему с расслабленным, которого несли четверо; и, не имея возможности приблизиться к Нему за многолюдством, раскрыли кровлю [дома], где Он находился, и, прокопав ее, спустили постель, на которой лежал расслабленный. Иисус, видя веру их, говорит расслабленному: чадо! прощаются тебе грехи твои. Тут сидели некоторые из книжников и помышляли в сердцах своих: что Он так богохульствует? кто может прощать грехи, кроме одного Бога? Иисус, тотчас узнав духом Своим, что они так помышляют в себе, сказал им: для чего так помышляете в сердцах ваших? Что легче? сказать ли расслабленному: прощаются тебе грехи? или сказать: встань, возьми свою постель и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, - говорит расслабленному: тебе говорю: встань, возьми постель твою и иди в дом твой. Он тотчас встал и, взяв постель, вышел перед всеми, так что все изумлялись и прославляли Бога, говоря: никогда ничего такого мы не видали” (Мк.2:1-12) (см. фото).

Табга

Табга является одним из важнейших святых мест в христианской традиции, но напрасно потратят время те, кто будут искать в Библии населенный пункт с этим названием. Табга – это арабское название маленькой долины у берега Кинерета и происходит от греческого Гептапегон – Семь источников (et-tapega, tabgha), поэтому евреи иногда называют ее “Эйн Шева”. Во времена Иисуса это место называли Магадан (не путать с известным “курортом” в Советском Союзе). Это слово упоминается в одной из версий Евангелия от Матфея 15:39, где в греческом оригинале написано: “και ηλθεν εις τα ορια Μαγαδαν”, от ивритсткого “мей гад”, что значит вода, источающая блаженство. (В других греческих версиях этого Евангелия, правда, написано другое слово: “Μαγδαλαν” (Магдалан), что в русском тексте переводится как “пределы Магдалинские”). Евсевий Кесарийский в своем “Ономастиконе” (655) называет это место “Μαγεδάν”. Вероятно, тогда это было пустынное место, куда любил уединяться Иисус для проповеди или для молитвы и для единения со Своим Отцом Небесным. Проповеди Иисуса оставили значительный след в этих местах, так что на протяжении более чем трех веков основное население здесь составляли Его последователи, т. е. иудео-христиане. Жители окрестных городов и селений сохранили в памяти многие детали из жизни Назаретского Проповедника. Они помнили те места, где бывал Учитель, по традиции продолжали собираться там на молитвы и вспоминали Его. Среди этих мест традиция особенно выделяла три: 1. Скала у дороги Виа Марис, где произошло чудо размножения хлеба и рыб, 2. Скала Менза Кристи (стол Мессии), Где Иисус приготовил печеную рыбу для учеников и 3. Пещера у склона горы, где Иисус произнес Нагорную проповедь.

Свидетельства ранних пилигримов (см. вышеупомянутое описание Эгерии) сообщают, что на том камне, на который Иисус положил корзину с хлебами и рыбы, воздвигнута церковь, и этот камень служит в ней алтарем . Остатки этой церкви (350 год), по всей видимости, принадлежавшей иудео-христианам, видны под стеклом в полу современной церкви. Но уже в 450 году на этом месте строится большая византийская базилика с прекрасным мозаичным полом, которым туристы со всего мира любуются и по сей день (см. фото). Мозаика на полу относится ко времени деятельности патриарха Мартирия Иерусалимского, основателя монастыря в Маале Адумим (478-486), который долгое время жил в Египте (отсюда мотивы мозаики). В 614 году церковь разрушена персами. Рухнувшая крыша похоронила под собой пол, который пролежал под землей и обломками в целости и сохранности свыше 1300 лет, пока не был раскопан в 1932 году археологами Мадером и Шнайдером. Епископ Аркульф в 670 году побывал в этих местах и свидетельствует: “...его поросшее травою и ровное поле ни разу не было вспахано с тех пор как Господь насытил на нем пять тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами; на этом поле не видно никаких построек; Аркульф видел только небольшое количество неких каменных столбов, лежащих на краю того источника, из которого пили они, как говорят в тот день, когда Господь подкрепил их таким подкреплением” [8].

Современная церковь (см. фото) построена в 1982 году и освящена кардиналом Гофнером из Кёльна, который подарил ей прекрасный крест для процессий. Земля, на которой находится церковь, принадлежит Германскому обществу Святой Земли, которое ответственно также и за проведение раскопок; сама же церковь находится под надзором монахов бенедиктинцев, монастырь которых был построен в 1956 году.

Согласно синоптическим Евангелиям, чудо размножения хлебов происходит дважды. Первое чудо размножения хлеба, описанное Матфеем (14:13-21), Марком (6:30-46), по традиции, произошло здесь (см. фото), в результате было собрано 12 корзин хлеба. Второе чудо размножения (Мф. 15:32-39), Мк. 8:1-10) произошло, по традиции, на Тель Хадаре в районе Вифсаиды.

Христианское богословие рассматривает насыщение толпы хлебом как прообраз таинства евхаристии. Ортодоксальные богословы любят давать красивую экзегетику этому чуду, но никто из них не пытался объяснить или хотя бы гипотетически представить себе, как такой факт мог произойти. Или рыбы с хлебами начали сами собой дробиться, и затем кусочками увеличиваться в размере, что тогда ели те, кому досталась кость от хвоста? Или те же самые рыбы материализовались в точные себе подобные копии из ничего? Или камни на глазах у всех стали превращаться в рыб? Я вовсе не хочу быть скептиком, и даже готов принять любое объяснение, но я не готов с поповским лицемерием делать вид, будто сам процесс этого производства ничуть не задевает моего любопытства. Ведь даже маленькие дети хотят знать, как это дядя фокусник вытащил зайчика из пустой коробки. И чем мы больше будем отталкивать от себя вопросы “как, да почему”, тем больше они будут пробуждать нездоровый интерес. Поэтому я позволю себе привести здесь несколько вариантов объяснения.

Во-первых, я не считаю ересью относиться к определенным Библейским повествованиям как к легендам, притчам или как к реальным событиям, переданным рассказчиками с определенной гиперболой, может быть, и не всегда удачной, чтобы казаться нам правдоподобной, но достаточно наглядной, чтобы выразить истинный дух и суть происходивших тогда событий. Во всяком случае, лучше таким объяснением сохранить Евангельский дух, нежели придерживаясь буквы, профанировать его содержание пошлостью. Во-вторых, Лев Толстой, например, считает, что никакого материального размножения не было, а просто люди по примеру Иисуса начали делиться своими запасами продуктов, так что хватило на всех и еще осталось, ибо невероятно, чтобы люди выйдя из дому на три дня и не запаслись провиантом. Некоторые материалисты объясняют, что сделать такое “чудо” вовсе не проблема для весьма среднего гипнотизера, ибо при большом скоплении народа гипноз действует намного эффективнее, чем при индивидуальном воздействии, и совершенно нетрудно было внушить людям, что они ели рыбу и хлеб, когда на самом деле ничего этого не было. Кроме чисто психологического объяснения, если захотеть, можно найти и другие рациональные основания допущения подобных явлений. Современная физика, например, уже остерегается однозначно утверждать тезис о невозможности материализации предметов из ничего силой духовных энергий. Феномен современного индийского чудотворца Шри Сатьи Саи Бабы, прославившегося своей способностью материализовать из воздуха всякие мелкие сувениры, сладости и дарить их своим почитателям, проверяли целые научно-исследовательские институты, и никто не смог уличить его в шарлатанстве. Тем не менее фокус остается по сути своей фокусом, независимо от того, какой техникой он производится. Материалисты, конечно, далеко не первые, кто считал Иисуса фокусником и чародеем, но, если даже и допустить такой вариант, то примером фокуса, Иисус стремится избавить людей от иллюзий и доказать, что не в хлебе насущном смысл жизни. Он как бы говорит: “Вы ждете от Меня чудес? Хотите получить дармовой хлеб? Ну вот он, берите, но это вас не спасет, ибо не о том хлебе печетесь. Допустим, что сегодня вы насытились, а что завтра?” И тут Он приводит к такому выводу: “Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий” (Ин. 6:27).

Церковь Примаса (первосвященства) Петра.

Это небольшая церковь, расположенная между Табгой и Капернаумом, в месте пригорода древнего Капернаума, отмечает древнюю Святыню “Менза Кристи” (см. фото). Она вплотную примыкает к древним ступеням, ведущим к поверхности воды.

По традиции, здесь Иисус явился апостолам после Своего Воскресения, разложив костер, когда Его ученики еще ловили рыбу, приготовил для них обед. Таким образом, Он выступил здесь как бы в роли повара, а затем пастыря, по принципу – сначала накорми, а затем учи, и потом Он эту роль переложил на Петра. Так описывает это событие Иоанн: “Были вместе Симон Петр, и Фома, называемый Близнец, и Нафанаил из Каны Галилейской, и сыновья Заведеевы, и двое других из учеников Его. Симон Петр говорит им: иду ловить рыбу. Говорят ему: идем и мы с тобою. Пошли, и тотчас вошли в лодку, и не поймали в ту ночь ничего. А когда уже настало утро, Иисус стоял на берегу; но ученики не узнали, что это Иисус. Иисус говорит им: дети! есть ли у вас какая пища? Они отвечают Ему: нет. Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймайте. Они закинули, и уже не могли вытащить сети от множества рыбы. Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, – ибо он был наг, – и бросился в море; а другие ученики приплыли в лодке, – ибо не далеко были от земли, локтей около двухсот, – таща сеть с рыбою. Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб. Иисус говорит им: принесите рыбы, которую вы теперь поймали. Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, которых было сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть. Иисус говорит им: придите обедайте. Из учеников же никто не смел спросить Его: “кто Ты?”, зная, что это Господь. Иисус приходит, берет хлеб и дает им, также и рыбу. Это уже в третий раз явился Иисус ученикам Своим по воскресении Своем из мертвых. Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих. Еще говорит ему в другой раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя, Иисус говорит ему: паси овец Моих. Говорит ему и в третий раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его: “любишь ли Меня?”, и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих...” (Ин. 21:2-17).

Для католиков первосвященство Петра и преимущества в полномочиях, которые ему были якобы завещаны Иисусом, имеют особое значение, так как эти же привилегии вслед за Петром, по их мнению, наследуют папы Римские. Посвящение Петра Иисусам в примасв (первенствующего среди апостолов) изображает бронзовая скульптура, установленная напротив церкви (см. фото). Православная Церковь, оспаривая эту концепцию, выдвинула свою гипотезу о другом апостоле, брате Петра, Андрее Первозванном – духовном покровителе славян, мол, будто Андрей – первый ученик, которого призвал Иисус, хотя, согласно Евангелию от Матфея, Иисус призвал Петра и Андрея одновременно: “Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев, Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающих сети в море; ибо они были рыболовы” (Мф. 4:18). За какие качества именно Петр удостоился быть примасом (главой)? Судя по жизнеописанию Петра, с которым мы сталкиваемся в Евангелиях, он отнюдь не был ни идеальным христианином, ни мудрецом, ни человеком образцовой праведности (если праведность вообще может быть образцовой), он не обладал теми добродетелями, которые Фома Аквинский выводит из императивов заповедей Блаженств: страх, сдержанность, чистота, разум, вера, героизм, справедливость, одержимость; можно привести немало примеров, когда Петр не соответствовал вышеперечисленным качествам, проявляя малодушие, трусость, тугодумие, маловерие и т. д., и, кроме этого, он не обладал качествами лидера. В нашей земной практике редко кто выдвинет такого кандидата на номенклатурную должность. Но Иисус судил по совершенно иным категориям, Он нашел в Петре нечто такое, что недоставало другим ученикам и выделил Петра единственно потому, что Петр любил Его больше других. Хотя Петр и не отличался особым красноречием в изъявлениях любви, Господь видел сердце. Точно так же критерии Господни отличались от человеческих и в выборе Давида царем: “Но Господь сказал Самуилу: не смотри на вид его и на высоту роста его; Я отринул его; Я смотрю не так, как смотрит человек; ибо человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце” (1 Цар. 16:7).

Древние христиане издавна почитали это место. Здесь была построена византийская церковь. Пилигрим Зевульф в 1103 году так описывал эти места: “Приблизительно на четыре милллирия к северу от города Тивериады лежит замок Генесарет, где Господь, по свидетельству Евангелия, присутствовал при ловле рыбы учениками. Приблизительно на два миллиария к востоку от Генисарета лежит гора, на которой Господь Иисус насытил пять тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами; эта гора называется местными жителями: Столом Господним; у подножия этой горы прекрасная церковь св. Петра, хотя она и покинута” [9]. Игумен Даниил в 1106 году писал: “И ту есть близь место под горою моря того Тивириадьскаго, и на том месте явися Христос учеником своим по въскресении третиее и прииде Христос и, ста при «езере, рече: «дети, имате ли что снедно»? Они же рекоша: «ни», и рече им Иисусъ: «възверзите одесную страны мрежа по глаголу мо­ему и обрящете»; они же въвергоша и к тому не можаху еа привлещи от множества рыб, извлекоша на сухо мрежу, полну великых рыб 100 и 50 и 3, и видеша у мрежи огнь и хлеб, и рыбу печену, и ту яд Христос, прочее дасть им; ту создана есть церкви во имя святых апостол. А оттуда есть близь был дом Марии Магдалыни, ту ицели ю Христос от 7-ми бесов, и то ся место зоветь Магдалия” [10]. Во времена крестоносцев две церкви стояли одна рядом с другой. Первая была посвящена св. Михаилу, вторая – св. Николаю. После изгнания крестоносцев Салах эд-Дином в 1187 году церкви были разрушены. В 1500 году в честь апостола Петра было добавлено еще одно строение, построенное в виде бочки. Возможно, оно служило чем-то вроде трапезной, в которой богомольцы, вспоминая Христа, вкушали примерно ту же пищу, которой Иисус здесь угощал апостолов (см. фото). В XVIII веке францисканцы приобрели территорию. Они построили здесь небольшую капеллу, прибавив к старой церкви фасад и апсиду. Со стороны озера церковь смотрится необычайно живописно (см. анимационную композицию). В 1933 году церковь была еще раз перестроена. В 1969 году здесь проводились археологические раскопки братом Станислао Лоффреда.

На берегу озера, за церковью, видны древние ступени, высеченные в скале и упомянутые Эгерией (см. выше) (см. фото). Здесь же на берегу есть шесть сердцевидных камней, представляющих собой секции угловых колонн от какого-то солидного здания. Они поставлены здесь, по-видимому, как символ 12-ти престолов апостолов, обещанных Иисусом Своим ученикам в Царстве Небесном: “И Я завещаю вам, как завещал Мне Отец Мой, Царство, да ядите и пейте за трапезою Моею в Царстве Моем, и сядете на престолах судить двенадцать колен Израилевых” (Лк. 22:29-30).

Гора Блаженств

Колыбелью Царства Небесного называют окрестности Кинерета и, наверно, не только за их природную красоту, а прежде всего потому, что именно здесь Божественный Учитель раскрыл человечеству тайны Своего Небесного учения. Почти все Свое учение Христос проповедал именно здесь и квинтэссенцией его несомненно является Нагорная проповедь, полностью изложенная в Евангелии от Матфея в 5, 6 и 7 главе. Как сторонники, так и противники христианства признают, что именно эта часть Нового Завета является определяющей для всего учения, и тот, кто называет себя христианином, должен разделять принципы Нагорной проповеди, а тот, кто враждебен христианству, не может судить о нем, критически не рассмотрев эти три главы. Поэтому атеисты и другие враги христианства в борьбе с верой должны были прежде всего разделаться с Нагорной проповедью, а это было, как видно, не легко. Можно было сколько угодно объявлять Самого Иисуса шарлатаном, лжемессией, мифом и т. д., здесь же критикам предстояло развенчать этическое учение Христа как таковое и дать ему свои контраргументы.

Нагорная проповедь, как ее официально преподносила атеистическая пропаганда, есть, по словам библеиста Крывлева: “...настоящий сгусток рабской идеологии...; «нищие духом» – это значит бессильные и трусливые, глупые и беспомощные...; «кроткие» – значит покорные безответные подъяремные волы, привыкшие к ударам бича. Конечно такие трудящиеся нужны эксплуататорам – кроткие, покорные и настолько «нищие духом», чтобы они не могли даже понять настоящей причины своих мучений” [11]. Трудно не согласиться с г-ном Крывлевым, что ни один эксплуататор не отказался бы от такого трудящегося, но с другой стороны, и советская номенклатура такими не брезговала, а насколько действительно хотел Иисус воспитать из нас безропотное быдло, мы рассмотрим несколько ниже.

По сути идеи, Крывлев не прав, но в его коммунистическом классовом анализе, хотя и достаточно примитивном, есть доля истины, не утратившей своей актуальности и по сей день. Ибо чем объяснить, что именно фундаменталистские направления, как в христианстве, так и в иудаизме находят себе спонсоров среди сильных мира сего? Эти “благотворители” прекрасно понимают, что их “религия” – ложь, но ложь, по их мнению, направленная на благо, т. е. на их благо, ибо им умные люди не нужны – ими трудно манипулировать. Не нужны им также и нравственные интеллигенты, руководствующиеся в своих поступках только верой и совестью, а не тем, что им предписывают власти или общественное мнение. Посему в Израиле официальной поддержкой пользуется именно ортодоксальный иудаизм в его крайне закостенелой форме, а не его реформистское или консервативное направление. На харедим тратятся огромные суммы денег, и во имя чего? Только ради того, чтобы было меньше умных людей, зато было больше послушных и безынициативных; чтобы меньше было красивых людей, ибо симпатичная привлекательная внешность позволяет ее обладателю господствовать над сердцами окружающих, а такими также трудно манипулировать. Но в результате тупого изуверского воспитания, уродливый дух всегда выражается в безобразном лице с постоянно дегенеративно открытым ртом. Таким образом, получив “благодеяние” в виде бесплатного “религиозного” воспитания, эти нищие умом становятся зомби правящих классов. Им уже не дано иметь ни собственных идей, ни мнений, ни желаний. Такого же рода и многие христианские общины, имеющие своих сильных зарубежных и местных покровителей. Там, где наблюдается определенный уровень культуры и мысли, там нет среди спонсоров князей мира сего, там спонсор Дух Божий.

Христианские богословы обычно рассматривают Нагорную проповедь Христа как высокое нравоучение, требующее от человека выработать в себе добродетели превышающие всякую возможность осуществить их в этом мире. Поэтому Нагорная проповедь всегда ставила и ставит в тупик многих, кто хочет найти в ней очередной закон в дополнение к Торе, омрачающий и без того несладкую жизнь раба Божьего. Ряд богословов, достаточно серьезно вникнув в слова Христа, пришли к выводу о невозможности осуществления принципов Нагорной проповеди в человеческом обществе, ибо без насилия и без “светского меча”, по выражению Лютера, люди просто сожрут друг друга. Другие же, наоборот, требуют, несмотря ни на что, самого буквального воплощения ее принципов в жизнь. К числу последних, как известно, относится Лев Толстой, который именно Нагорной проповедью обосновал свое кредо о непротивлении злу насилием. Но и те и другие, по-моему, упустили из внимания одну очень существенную вещь: дело в том, что Христос, как следует из контекста, отнюдь не стремился надеть на верующих еще одно дополнительное ярмо. Как раз наоборот, здесь Он учит нас как достигнуть того, чего мы хотим, а именно, счастья, а счастье и блаженство никак не могут быть долгом. Настоящее счастье, может быть, как раз и состоит в том, чтобы быть свободным от всякого долга, законов, обязанностей и т. д. Тем и отличается учение Христа от фарисейского лицемерия, что для фарисеев все благочестие состояло в том, чтобы заставлять себя делать то, чего не хочешь, но для Иисуса блажен тот, кто благочестиво поступает и в то же время хочет того. Для праведника всегда воля Бога есть его воля, а потому во имя Божие, как во имя своей главной цели, он готов потерпеть относительно малозначащие для него мирские лишения. А начетчики всегда хорошо знали законы, но не понимали главного – что есть закон. Даже если мы спросим их относительно Торы, каков ее смысл, разве Господь дал ее, чтобы сделать жизнь людям как можно более скверной? Нет, суть всех законов, как гражданских, так и религиозных, не в самих себе, а в том, чтобы способствовать добру, или кто-нибудь не согласен с этим? Поэтому законы даны служить благу человека, а не для того, чтобы человек служил законам вопреки своим интересам [12]. Заповеди или обряды, которые выполняются ради самих обрядов, есть не что иное, как идолопоклонство. Те, кто считают, что Бог дал законы людям не для их счастья, а для их угнетения, могут, конечно, бояться Бога, но никак не любить, а те, кто утверждают, что несмотря ни на что, любят такого “бога”, то даже если они не лицемерят, они любят не Бога, ибо Бог есть Добро. Ты, законник, говоришь: “Бог меня любит”. Бог-то всех любит, но важно то – любишь ли ты Бога? и как она проявляется, твоя любовь? Если ты живешь как эгоист, значит, ты и Бога не любишь, а любишь только себя, и обманываешься, принимая свою любовь к себе за любовь Бога. Ты тогда ничего не знаешь об истинной любви Божией, какое это утешение для сокрушенного сердца.

Это есть, казалось бы, такие простые и очевидные истины, которые вытекают, пожалуй, из любой религии, но всегда ли они были понятны христианам или евреям-ортодоксам? Нельзя сказать, что нет доли правды в словах Бертрана Рассела, критиковавшего Католическую Церковь: “Существует великое множество путей, при которых церковь, настаивая на том, что ей угодно называть нравственностью, и в наше время причиняет различным людям незаслуженные и ненужные страдания. И как вам, разумеется, известно, церковь в лице большей части своих представителей все еще продолжает оставаться противником прогресса и улучшения во всем, что ведет к уменьшению страданий в мире, ибо ей угодно приклеивать ярлык нравственности к определенному узкому кодексу правил поведения, которые не имеют никакого отношения к человеческому счастью. А когда вы заявляете, что следует сделать то или другое, ибо сделанное вами будет содействовать человеческому счастью, церковники полагают, что это вообще не имеет никакого отношения к делу. “Какое отношение человеческое счастье имеет к нравственности? Ведь цель нравственности заключается вовсе не в том, чтобы сделать людей счастливыми. Цель нравственности – сделать их пригодными для неба”. И, надо думать, не пригодными для этого мира” [13]. Справедливость этих слов Рассела, по-моему, не утрачена и сегодня, но философ-гуманист не понял, что критикует не христианскую религию, а ересь.

Все учение Христа благовествует о том, что смысл жизни человека, не какой-то внеположный ему долг, а именно его личное имманентное счастье, или, говоря Евангельским языком, блаженство.

Психоаналитика Фрейда трудно было обмануть фальшивыми заверениями моралистов относительно смысла жизни и высшего долга, он-то хорошо понимал истинные мотивы человеческих помыслов, какими бы фиговыми листочками современной культуры они ни прикрывались. Оставляя вопрос о смысле жизни на совести богословов, Фрейд пишет как психолог: “Что люди сами полагают целью и смыслом жизни, если судить по их поведению, чего они требуют от жизни, чего хотят в ней достичь? Отвечая на этот вопрос трудно ошибиться: они стремятся к счастью, они хотят стать и пребывать счастливыми” [14]. Блез Паскаль писал: “Жизнь обыкновенных людей схожа с жизнью святых. И те, и другие ищут для себя удовольствия и расходятся только в предмете, в котором они это удовольствие для себя полагают” [15]. Давайте же рассмотрим, в каких предметах нам следует, и в каких не следует искать себе, так сказать, “удовольствий”.

Говоря о счастье, обязательно возникают вопросы: чем же счастье отличается от развлечения, желание от прихоти, любовь от похоти?, как нам не оказаться в дураках и не променять свое подлинное блаженство на “чечевичную похлебку” сиюминутного удовольствия? Осознав, что первые члены этих пар всегда предпочтительнее перед вторыми (мудрый выберет не то, что привлекательно в данную минуту, а то, что представляет ценность для его главных целей), мы можем рассмотреть, какими путями лучше всего достигнуть желаемого.

Здесь перед нами открывается три основных пути:

Первый путь, который обычно приходит в голову, назовем его гусарским, – это непосредственное, ничем не ограниченное удовлетворение всех наших прихотей, ведь мы-то живем один раз, зачем отказывать себе в удовольствиях? В удовольствиях, право, не стоит себе отказывать, если они не влекут за собой последующие неудовольствия, страдания от которых превышают те крупицы “счастья”, полученные от удовольствий. Но есть люди, которые рассуждают: “зачем всю жизнь думать о последствиях, все равно когда-нибудь все помрем, один раньше, другой позже, какая разница? Почему не использовать первый же попавшийся под руку счастливый случай, не задумываясь о последствиях, ведь что будет потом, все равно не предугадаешь? Зато мы, пока молоды, от души насладимся настоящим, будем пить, курить, распутничать, а там, что Бог даст”. Тогда, господа гусары, если вам уж придет в голову, стоя на вершине какой-нибудь башни, броситься вниз, чтобы испытать острое ощущение головокружительного полета, не препятствуйте его исполнению всякими “но”, прыгайте немедленно, а там видно будет. А если вы все-таки не такой “решительный”, то постарайтесь лучше продумывать все “но” и в других своих поступках.

Второй способ достижения счастья, назовем его филистерским, кажется более надежным – это бороться с враждебной нам действительностью, подчинять ее себе, планомерно прибирать все блага к своим рукам, но такие люди обычно не замечают, как цели подменяются средствами, и уже не человек – господин желаемых благ, а “блага” делают его своим рабом. Такой человек уже казалось имеет все, но за исключением одного – счастья.

Есть и третий способ, с которым порой трудно спорить, назовем его буддистский. Буддисты утверждают, что любое страдание суть наше ощущение, не что иное, как результат определенного устройства нашего организма. Значит, если мы не хотим страданий, вместо того чтобы перестраивать внешний мир, куда проще перестроить свой собственный организм. И буддисты разработали целую систему уничтожения желаний, страстей, отрешения от суетного мира майи, и достижения полного счастья в Нирване. Возможно, что таким способом можно обмануть природу, и достигнуть определенного счастья, но не кажется ли вам, что такой способ противоречит смыслу жизни? Зачем вообще тогда нужно было рождаться и рожать детей? Заратустра у Ницше сказал: “Разве я ищу счастья? Я ищу своего дела!” [16]. И здесь он, я думаю, прав. Настоящий мудрец никогда не стремится избегать страданий, и если они ниспосылаются в этот мир, то он с готовностью принимает их, и переживает их всем сердцем со всей глубиной. Только недалекие люди пребывают в постоянном “счастье”.

Итак, похоже, ни один из путей не приводит нас к желаемой цели, и все же какой из них лучший? Именно достижению счастья учит Нагорная проповедь. Представьте себе, что учение Христа принимает их все три. Все можно, если вы живете во Христе, а не в своем смертном “Я”. Ты гусар во Имя Господне – хорошо, во имя свое – ты пропал. Ты скупой и как муравей собираешь материальные блага ради дела Божьего – ты блажен, ради себя – и дело твое пропало, и ты сам. Ты решил отрешиться от всего мирского и предаться созерцанию Бога – ты блажен, но если ты только созерцаешь себя – ты угаснешь в своей Нирване.

Блаженство в Ветхом Завете на первый взгляд кажется в корне противоречащим учению Христа. Так, Иероним Блаженный писал: “Не таким было представление о счастье в Ветхом Завете. Блажен, кто имеет происхождение в Сионе и семью в Иерусалиме (Ис. 31:9), и проклята бесплодная, которая не рожала, и еще: Сыновья твои, как оливковые побеги вокруг трапезы твоей (Пс. 127:3). Там и обещание богатства, и: не будет немощного в твоем роду. А ныне говорится: “Не считай себя сухим деревом, вместо сыновей и дочерей ты имеешь вечную обитель на небесах” (Ис. 56:3-5) [17]. Можно было бы согласиться с этим мнением, если не учитывать главную мысль Танаха, что Бог – источник всякого блаженства: “Блажен, кому отпущены беззакония, и чьи грехи покрыты! Блажен человек, которому Господь не вменит греха, и в чьем духе нет лукавства!” (Пс. 31:1). Танах также увязывает блаженство с праведностью: “Блаженны хранящие суд и творящие правду во всякое время!” (Пс. 105:3). Соломон учит, что духовные богатства предпочтительней богатств материальных: “Блажен человек, который снискал мудрость, и человек, который приобрел разум, потому, что приобретение ее лучше приобретения серебра, и прибыли от нее больше, нежели от золота” (Прит. 3:13-14). Блаженства народа – иметь рослых сыновей, красивых дочерей, полные житницы, многочисленные стада, мир: “Да будут сыновья наши, как разросшиеся растения в их молодости; дочери наши – как искусно изваянные столпы в чертогах. Да будут житницы наши полны, обильны всяким хлебом; да плодятся овцы наши тысячами и тьмами на пажитях наших; да будут волы наши тучны; да не будет ни расхищения, ни пропажи, ни воплей на улицах наших. Блажен народ, у которого это есть. Блажен народ, у которого Господь есть Бог” (Пс. 143:12-15). В дейтероканонической книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова сказано: “Блажен, кто живет с женою разумною, кто не погрешает языком и не служит недостойному себя. Блажен, кто приобрел мудрость и передает ее в уши слушающих” (Сир. 25:11-12).

Блаженства Нагорной проповеди.

“Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное”.

Чтобы понять, что хочет от нас Господь, проповедуя эту заповедь, нужно прежде всего разобраться с вопросом: кто такие нищие духом? Заповеди блаженств приведены в двух Евангелиях, от Матфея и от Луки. У Луки эта проповедь дается в более сокращенном варианте, зато, по-моему, местами выигрывает в формулировке. Так, Лука передает слова Спасителя следующим образом: “Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие” (Лк. 6:20), казалось бы, кроме слов “ваше” и “их”, никаких отличий по сравнению с Матфеем нет, но этот русский перевод Евангелия от Луки имеет одну неточность [18]. Лука пишет только о нищих, а не о нищих духом, как в параллельном месте у Матфея (Мф. 5:3). В греческом оригинале это выглядит так: Лука: “Μακαριοι σεις οι πτωχοι, διοτι υμετερα ειναι η βασιλεια του θεου”, Матфей: “Μακαριοι οι πτωχοι τω πνευματι”. Это расхождение в деталях некоторые богословы объясняют тем, что Матфей подчеркивает моральную и эсхатологическую точку зрения – Лука склоняется больше к современным ему социальным аспектам. У нас же есть несколько иное объяснение: Лука и Матфей одинаково понимали это изречение Христа, но Лука, не знавший еврейского языка, писал по-гречески именно так, как это должно быть выражено по смыслу. Матфей же, будучи евреем, по еврейски и мыслил, и перевел на греческий, распространенную в то время еврейскую идиому “анией руах” буквально. Это же выражение употреблялось ессеями, и мы встречаем его в рукописях Мертвого моря в значении святых и бедных рабов Божиих [19]. Аналогично таким Библейским идиомам, как: “сокрушенные и смиренные духом” (дака-руах, шафаль-руах) (Ис. 57:15), т. е. люди, отделенные от праздного, легкомысленного мира. Отсюда видно, что, каковы бы ни были личные склонности Луки, матфеевские “нищие духом” во времена Иисуса не понимались никак иначе, как материально нуждающиеся, бедные.

Но что же значит “духом”, почему для блаженства недостаточно быть просто нищим? Извините за фарисейский вопрос, а много ли вы встречали счастливых бедняков? То-то и оно, что просто нищий, как правило, есть “сын нужды” а не свободный интеллект, а потому не всякий бедный обретает блаженство и не всякий богатый обязательно раб своего богатства, но блаженны и абсолютно свободны лишь те, кто Царство Небесное предпочли богатству земному, т. е. духовное – материальному. Бедность здесь понимается скорее как внутренняя отрешенность от мирских благ, независимо от того, находятся ли они юридически в непосредственном владении или нет, важно, чтобы эти “блага” не стояли преградой на пути человека к благам Небесным. В книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова сказано: “Счастлив богач, который оказался безукоризненным и который не гонялся за золотом. Кто он? и мы прославим его; ибо он сделал чудо в народе своем. Кто был искушаем золотом – остался непорочным? Да будет это в похвалу ему” (Сир. 31:8-10). Иными словами, нищий духом – это тот, кто в своей жизни уповает не на материальные блага и не на сильных мира сего, а прежде всего на Бога и готов всем этим пожертвовать ради того, чтобы исполнить Его волю. Отрекаясь от мирских благ, он становится как бы нищим, и тем самым, свободным в получении поддержки от Бога и в приятии тех благ, которые проистекают из служения правому делу, как сказал апостол Павел: “мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем” (2 Кор. 6:10). Таким образом, в точном этимологическом смысле идиома “нищие духом” означает бедняков не столько фактических, как по духу, т. е. бедняков-бессеребряников по характеру, по своей природе. Точнее всего это Библейское понятие по своему содержанию можно выразить одним современным словом, взятым из русского уголовного жаргона и оттуда, по-видимому, перешедшим в современный иврит, – “фраер”. “Фраер ми ше-ло коне ба-шекем” – призывает израильская реклама (интеллигентский придурок тот, кто не покупает в магазинах торговой сети “ШЕКЕМ”). “Блатные” всегда очень хорошо чуют фраерский дух, для них фраер останется фраером, будь он миллионером или бедным инвалидом, ему все равно не удастся “косить” под “блатного”, даже если он будет отовариваться в магазинах торговой сети “ШЕКЕМ”.

Нищие духом – это аристократы духа, те, кто смогли возвысить свой дух над мирской суетой, кто презирают плебейскую погоню за куском хлеба, они и питаются другой пищей – духовной, той, что, например, имел в виду Иисус, когда отказался от пищи, принесенной ему учениками: “Но Он сказал им: у Меня есть пища, которой вы не знаете... Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его” (Ин. 4:32, 34). Для истинной духовной элиты все эти филистерские “ценности” есть лишь старый хлам, который мешает свободно жить и свободно творить, свободно пользоваться духовными богатствами и обогащать ими других, и, наоборот, те, у кого есть общественное положение – должны им дорожить, те, у кого есть квартира – должны ее со вкусом обставлять, те, у кого есть престижная работа – думать как бы угодить начальству и коллективу, тот, кто вхож в так называемое “высшее общество” – должен думать о том, как быть “интересным”, одеваться по моде, говорить на принятые там темы и т. п. Но тот, кто всего этого достиг, тот попал в сети мирских условностей, он раб обстоятельств, у него полно обязанностей, долгов, он уже не личность, а марионетка общества. А может ли что-нибудь марионетка создать? Сама – нет, но лишь под воздействием того, кто ею управляет. Но когда все общество состоит из зависимых друг от друга марионеток, возникает порочный круг и стагнация, несмотря на то, что все вроде бы работают. Поэтому истинным субъектом и хозяином этого марионеточного мира может быть только тот, кто сумеет отрезать от себя постоянно дергающие его ниточки и самому взять в свои руки их концы.

Нищие духом – это люди без эго, люди лишенные всяких амбиций и своекорыстия. Если у них есть какое-то имущество, положение в обществе, власть, – хорошо, если нет, то для них в этом нет ничего страшного, ибо даже их законная собственность, их достоинства, таланты и все прочее, чем они обладают, – принадлежат не им, а все раздается тем, кому они могут послужить во благо. Нищие духом никогда не думают и не хотят думать о том, как заработать. Они ищут для себя прежде всего достойной работы, которой не стыдно заниматься благородному человеку. Говорят, нет постыдного труда. Так точно, постыдного труда нет, но есть постыдные люди, которые в погоне за наживой, изменяют своему призванию и дезертируют с богоугодного поприща ради насыщения своей плоти и плоти своего потомства. Что бы вы сделали с таким деревом, которое не приносило бы вам никакого плода, но требовало бы дорогостоящего ухода? Наверное бы, срубили. Так и люди, не отвечающие своему предназначению, становятся хуже паразитов. По правде говоря, таким лучше было бы и вовсе не рождаться на этот свет, ибо они рождены на погибель души своей и детей своих рождают для той же цели, но таковыми, увы, в той или иной степени являемся почти все мы, без исключения. Конечно, для большинства людей нет широкого поля выбора рода своих занятий, для них святой долг – выжить самим, вывести в люди детей, и ради этого они вынуждены браться за любую работу и экономить каждый шекель. Здесь нет ни измены благородным целям, ни дезертирства, и, хотя таких людей нельзя еще назвать нищими духом, но, если цели их добрые и они надеются на Бога, то в конце концов смогут выбраться и из нужды, и из мещанского мирка, и прийти к высоким идеалам.

Рассказывают про одного проповедника, работавшего где-то в глухих регионах Китая, и умевшего так убеждать людей, что слушать его приходили полуграмотные китайцы со всех уголков страны. Однажды, его проповеди услышали коммерсанты, им понравилось, как пастор умеет владеть аудиторией, убеждать людей, и предложили ему работу в их фирме, обещая зарплату в миллион долларов в год, за то, чтобы он рекламировал их товары. Пастор поблагодарил коммерсантов за оказанную ему честь и отказался. “Неужели наша зарплата мала для тебя?” – удивились они, – “Нет, зарплата не маленькая, дело маленькое” – ответил пастор. Вот таковы есть нищие духом, завидно их блаженство, но ни перед кем из нас оно не закрыто. Может быть, зарплата в миллион долларов доступна не всем, но состоять на службе у Господа – никому не отказано.

Вся наша беда в том, что в практической жизни мы отдаем себя целиком во власть других людей, как будто от них только и зависит наше личное счастье и благополучие, забывая, что вера учит нас во всем полагаться только на Бога. Может быть, какая-нибудь должность или привилегия действительно зависит от людей, т. е. от того, насколько вы верно будете следовать установившимся в том или ином обществе традициям; это как будто гарантирует успех, но истинная ценность такого “успеха” (если это не связано с подлинными человеческими достоинствами) для тех, чей интеллект чуть выше плебейского уровня, равна нулю, ибо эта “суета сует” не только является фальшивой и непрочной, но и не может дать душе даже временного морального удовлетворения, а не то что блаженства. Так, почти досконально известно, по какой “лестнице” следует взбираться, чтобы сделать политическую или военную карьеру, какие дипломы нужно получить, чтобы стать музыкантом или писателем, но никто не знает как стать талантливым музыкантом или писателем, как осениться оригинальной идеей в бизнесе или еще где – этому люди научить не могут. Закон творчества таков: чем меньше стремится художник угодить вкусам толпы и чем он меньше думает о своей карьере, тем больше способствует развитию своего таланта. Нужно стать нищим духом, выбросить всю мирскую суету, чтобы освободить место для вдохновения. Также, я думаю, обстоят дела и в науке, и в производстве, и в любом ином деле. Мы знаем, что часто и должности, и карьеры, и государства рассыпаются как карточные домики, но “карьера”, данная Богом, т. е. тот путь, который ты обрел сам, посвящая себя Ему и Истине, неуязвима. К тому же, для тех, кто стал на этот путь и все остальное обрести не проблема. Иисус учил: “...не заботьтесь и не говорите: “что нам есть?” или: “что нам пить?” или: “во что одеваться?” потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам” (Мф. 6:31-33).

Что я говорю! Талант? Карьера? Как это все далеко от того убогого извращенного представления об этой заповеди Христовой, которое так прочно вошло в традиционное богословие. Правда, я мог бы согласиться и с другой, наиболее распространенной, трактовкой этого понятия, несколько в ином аспекте, и, хотя я считаю ее этимологически неправильной, но тем не менее она не содержит религиозной ереси, так как не враждебна духу учения Христа. Так, православный катехизис под редакцией протоиерея Владимира Глиндского разъясняет: “Телесная крепость человека, его душевные силы, богатство духа, как и особые дарования, все дано Богом. Без этих даров сам по себе человек ничтожен, он крайне беден и подобен нищему. Тот, кто видит это, считает себя за ничто пред величием Божиим и сознает себя вовсе недостойным благ Царства Божия, тот – нищий духом”. Я бы даже сказал, что нищий духом есть тот, кто осознал, что его дух, какими бы он способностями ни обладал и какой бы высокоразвитый интеллект ни заключал в себе, без Бога, т. е. без направленности к Божественному, без осознания смысла жизни – он ничто. Такой интеллект подобен мощной компьютерной программе в руках человека, незнающего, как и зачем ее применять. Конечно, это не значит, что человек должен стремиться избавиться от своего интеллекта и стать ничто. В принципе, можно понимать духовную нищету и как противоположность учености, но учености ложной, учености начетчиков книжников и фарисеев, ставшей для них способом извлечения прибыли за счет облапошивания простачков, тогда как духовная нищета, с другой стороны, есть ученость чистая, ученость сердца без лукавства и корысти.

Интересна трактовка Иосифа Клаузнера, хотя также мало имеющая чего общего с изначальным смыслом слов; для него “нищие духом” есть жаждущие духа, как “блаженны алчущие и жаждущие правды”. Это красиво, но аналогия сия здесь несколько неуместна, ведь никто же не будет подразумевать под нищим деньгами лишь того, кто этих денег жаждет все больше и больше, несмотря на то, что у него их и так куры не клюют?

С другой стороны, ходячая клерикальная мораль, наоборот, всегда проповедовала не жаждать ни духовных, ни материальных благ, а быть во всем убогим, в чем она видела истинную праведность. Кто его знает, может быть, некоторые придурки и юродивые во истину блаженны по милости Божией, но я сомневаюсь, что на придурочное блаженство может притязать тот, кто от природы наделен разумом, для таких есть только один путь, как сказал Августин Блаженный: “...быть блаженным значит не что иное, как не терпеть скудости, т. е. быть мудрым” [20]. И проклят тот, кто зароет свой талант в землю, о таких Иисус сказал: “...ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет; а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов” (Мф. 25:29-30).

Знаете ли вы, уважаемые убогие “праведники-фарисеи”, за что вас будут судить на том свете? – За плагиат. Вся ваша жизнь есть пошлый трюизм, который вы выдаете за подвижничество. Вы не нищие, а ленивые духом. Вы ищите какого-нибудь Мессию, рава, пророка, который бы взял на себя заботу делать из вас Нового Адама и снял бы с вас самих всякую личную ответственность искать и создавать этого Нового Адама. А когда такой Новый Адам появляется, вы кричите: “Распни Его!, ибо Он вознесся духом и уповает не на милость владык мира сего по отношению к нам, а на Свои собственные силы. Он новый, и тем самым опасен для наших старых авторитетов”. Для вас ваша “вера” есть фальшивая маска, которой вы пытаетесь прикрыть ваше подлинное духовное убожество. Вы оказались неспособными осознать ни окружающий мир, ни самих себя, и вы нашли удобный для себя выход – воспользоваться чужим сознанием. Вы говорите: “Мы стали “нищими духом”, мы отдали всю свою волю и все собственные мнения высшим авторитетам, и теперь все за нас решает “бог” (т. е. мертвые писания), попы, раввины, начальство и т. п. Им всем нравится наше послушание, наша “духовная нищета”, и, конечно же, мы вправе требовать от них заслуженного воздаяния за это”. Не знаю, может быть, кто-то и принимает ваше ханжество за духовную нищету, и даже окажет вам протекцию в карьере за это, но для Бога подобная “вера” есть духовная подлость, пытающаяся выдать утонченную хитрость за душевную простоту и чистосердечие. Нет, господа, хотя, может быть, где-то по житейской справедливости вы и правы, ведь вы действительно не сделали никому никакого особенного зла, но и Бога вы не нашли, ибо тот Бог, чьими представителями вы претендуете быть, был найден не вами. Также и Бог вас не знает, ибо Он знает только алчущих и жаждущих правды и духа, тех, кто не покладая рук работает на этом поприще, обрабатывая Его духовный виноградник, а потому многие атеисты-безбожники вперед вас войдут в Царство Небесное, как те, что на словах отказываются служить Господу, но служат Ему на деле. Не об этом ли говорил Иисус в своей притче: ”У одного человека было два сына; и он, подошед к первому, сказал: сын! пойди, сегодня работай в винограднике моем. Но он сказал в ответ: “не хочу”; а после, раскаявшись, пошел. И подошед к другому, он сказал то же. Этот сказал в ответ: “иду, государь”; и не пошел. Который из двух исполнил волю отца?” (Мф. 21:28-31). Так и вы, старшие братья, в лучшем случае умеете только хвалить то, что кровью и потом было насажено в этом винограднике прежде вас и охотно пользуетесь его плодами, не желая привить в нем ни одной новой лозы, не создав в этом мире ничего нового, не решив самостоятельным умом ни одной проблемы и не открыв ни одной новой истины. Вы зарыли свой талант в землю и не отдали его в рост. Вы, может быть даже, и добрые люди и всех учите старым добрым и бесспорным истинам, но Царство Небесное – это новый мир, и наследуют его только новые. Иисус сказал: “Не всякий, говорящий Мне: “Господи! Господи!” войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного” (Мф. 7:21).

Итак, в понятие “нищие духом” можно вкладывать достаточно широкое содержание, но тем не менее остается нерешенным главный вопрос: может ли каждый человек при желании стать нищим духом? Да, человек может, конечно, при желании стать просто нищим, но даже это некоторым философам представляется в принципе невозможным, как писал Шопенгауэр: “Я могу делать то, что я хочу, все свое состояние отдать бедным и через это сам впасть в бедность, – если хочу! Но я не в силах хотеть этого; ибо противоположные мотивы имеют надо мною слишком большую власть, чтобы я мог этого хотеть” [21]. Что же тогда говорить о нашем духе? Властны ли мы над ним или нет? Мы – нет, но Господь – да, и если мы в Него уверуем, откроем свое сердце для восприятия Его слова, то нам будет все возможно.

“Блаженны плачущие, ибо они утешатся”.

Если первая заповедь представляется весьма спорной для обыденного ума, но все же он как-то может допустить и признать, что в принципе вполне счастливыми могут быть как материально бедные, так и наивные, но вот тут требуется, чтобы они стали еще и плачущими. Что же это такое? Прямо-таки какой-то мазохизм получается. Нет, господа, это не мазохизм. Иисус не призывает вас искать дополнительных страданий на вашу голову. Но истинно счастливый человек тот, кто обладает живым восприимчивым сердцем, а стало быть, он не может не переживать глубоко все, что происходит вокруг него. Этим качеством обязательно должны обладать все талантливые писатели, музыканты, художники, ибо, если они не умеют переживать, они не смогут пробудить никаких добрых чувств у своих читателей, слушателей, зрителей. Блаженство в страдании есть не само страдание, но утешение, которое никогда не познают те, кто боится лишний раз испортить свое “хорошее настроение”. Нельзя уходить от скорбей в бесстрастную нирвану.

Лев Толстой считал несчастными тех, кто не умеет страдать, он писал: “Есть рассказ о том, что человек за грехи был наказан тем, что не мог умереть; можно сказать, что если бы человек был наказан тем, что не мог бы страдать, то наказание это было бы такое же тяжелое” [22]. Николай Бердяев считал способность страдать неотъемлемым атрибутом свободной личности: “Согласие на рабство уменьшает боль, несогласие увеличивает боль. Боль в человеческом мире есть порождение личности, и борьба за свой образ. Уже индивидуальность в животном мире болит. Свобода порождает страдание. Можно уменьшить страдание, отказавшись от свободы” [23].

Глядя на самодовольные физиономии современных авторов многочисленных книг и брошюр на религиозные темы, как по иудаизму так и по христианству, нельзя сказать, что они выглядят слишком заплаканными. Один из таких апологетов ортодоксии, чья фотография на обложке пленяет очаровательной голивудской улыбкой, Герман Вук пишет: “Пессимизм в наши дни в моде. Однако в самом модном пессимизме есть что-то, что ослабляет его воздействие на людей: может быть, это определенная непоследовательность или же то обстоятельство, что проповедники пессимизма получают слишком уж много литературных премий, судя по фотографиям, имеют радостный вид. Люди, способные писать целые тома, полные блистательной безнадежности, на самом деле не так уж плохо, видимо, думают о мире, как утверждают” [24]. Тогда, когда Герман Вук писал эти слова, ему, видимо, не приходило в голову, что есть страны, такие, как Советский Союз, где пессимизм не был в моде, но его история нам говорит, что эра антихриста будет эрой энтузиастов и оптимистов, так что есть повод веселиться, гопода!

Я не знаю, где и когда был “в моде пессимизм”, однако в повседневной нашей жизни мы постоянно сталкиваемся с “модой” на оптимизм. Так, например, в Израиле любой незнакомый человек может спросить вас как старого приятеля: “Ма шломха?” (как дела?), и 99% людей всегда ответят на этот вопрос: “Бе-седер”, т. е. “в порядке”, “нет проблем”, не осознавая ни бессмысленности самого вопроса (в ситуации с незнакомым человеком) и, тем более, ответа. Глупцы всегда радуются отсутствию проблем, не понимая, что весь смысл жизни основан на проблемах. Только у разумного человека есть проблемы. В природе же никаких проблем нет. Все есть, как оно есть, есть различные ситуации – только и всего. Какая в этом проблема? Но проблема появляется лишь тогда, когда есть субъективная оценка данной ситуации, ибо проблема всегда связана с желанием, с индивидуальной волей. Если нет желаний – нет и проблем. Если мы индифферентны, бесчувственны или внушаем себе ныне модный оптимизм, так называемое “позитивное мышление”, то для нас никогда никаких проблем не будет, хотя сама ситуация от этого ничуть не изменится, просто мы ее не будем ощущать, мы перестаем быть субъектами, хозяевами жизни, мы спим, мы практически мертвы. Ну а мертвые предметы не могут быть блаженны. Поэтому блаженство есть осознанная, выстраданная, пережитая и преодоленная проблема.

Прежде чем мечтать о блаженстве, нужно научиться страдать, научиться нетерпимости, нужно проснуться и возненавидеть свой жалкий мирок благих иллюзий. Когда я учу своих учеников, я начинаю с того, что концентрирую их внимание на безобразном, учу их реагировать на фальшивые ноты, грубый звук, дурной вкус и т. п., учу их прежде всего замечать, что трудно, где и какие проблемы. Заметьте, что бездарный ученик почти никогда не скажет: “Мне это трудно, у меня что-то не получается”, ему всегда все “легко” и “нет проблем”. Однако для серьезного ученика увидеть проблему – это уже 90% работы (по важности, не по времени), а остальные 10% посвящаются тому, как эту проблему решать, это есть самый приятный этап работы. Санки доставлены – теперь только катайся.

Две главные заповеди блаженств в принципе уже включают в себя все остальные и подразумевают такие добродетели, как: праведность, смирение, кротость, чистоту, милосердие, миротворчество, стойкость перед гонениями, но и они не имеют однозначного толкования в богословии и в этике, поэтому они заслуживают отдельного рассмотрения.

“Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю”.

Некоторые думают, что непротивление злу насилием есть чисто христианская или толстовская идея, но, как видно из Псалма 36, это не так: “Не ревнуй успевающему в пути своем, человеку лукавнующему. Перестань гневаться, и оставь ярость; не ревнуй до того, чтобы делать зло. Ибо делающие зло истребятся, уповающие же на Господа наследуют землю. Еще немного, и не станет нечестивого; посмотришь на его место, и нет его. А кроткие наследуют землю, и насладятся множеством мира” (Пс. 36:7-11).

Не утопия ли это? Каким образом кроткие наследуют землю? Разве вся наша жизнь не доказывает, что все в этом мире наследуют наглецы и хамы? Мы уже упоминали, что для евреев эпохи Танаха этическим идеалом в качестве отдельного индивида была овца, а для всего народа – стадо. В наше время это слово скорее можно услышать в отрицательном смысле в отношении тупой массы черни. Но это несправедливо в отношении овец, на самом деле чернь меньше всего напоминает стадо овец, наоборот, чем ниже уровень культуры той или иной социальной группы, тем больше она напоминает стаю взбесившихся зверей с непременным выделением лидеров и стихийной субординацией, и, наоборот, чем выше культура, тем меньше потребность в вождях и выскочках, ибо каждый как овца мирно повинуется своему высшему Пастырю, голос Которого слышит в своем сердце, и видит в ближнем равного себе брата.

Часто приходится слышать возражение, что быть кротким в наше время глупо, ибо таких в обществе не уважают. А кто не уважает, хотел бы я вас спросить? Лично я, например, если кого и уважаю, то только таких. Также уважению к смиренным учат и все религии, я бы мог привести тому много примеров. Вот, хотя бы далекий от иудаизма и христианства заростризм учит: “Как вода не держится на вершинах, то и доброта и мудрость не бывают у гордых. И то и другое ищут низкого места”. Сам Заратустра и его как бы духовный последователь Фридрих Ницше говорит: “Слова, что приносят бурю – самые тихие. Мысли, что приходят кротко как голубь, правят миром” [25]. Ну а если у вас своя вера и вы уважаете только силу, то как вы тогда можете уважать самих себя и быть достойными уважения? Уважение есть как раз та честь, которую мы оказываем избранным людям сверх той учтивости, проявлять которую велит нам долг по отношению ко всем. Мы не обязаны и не должны уважать всех, так же как и никто не обязан и не вправе требовать нашего уважения. Мы можем соблюдать субординацию по отношению к начальству, но это правило служебного этикета, а не уважение; мы можем считаться с чьим-то превосходством в силе, в богатстве, в таланте, но это скорее страх и зависть, нежели уважение.

Мирская мораль проповедует: “Блаженны честолюбивые, те кто никогда не дадут никому унизить их достоинства, те, кто умеют за себя постоять”. Мы не будем разбирать моральную сторону этой заповеди, так как чисто практически, она является не более чем иллюзией. Люди настолько привыкли лгать друг другу в этом мире, что нередко принимают фальшивое уважение за подлинное. Ох, не дай вам Бог, пользующиеся таким “уважением”, когда-нибудь оказаться в положении короля Лира и воочию убедиться, что уважают-то не вас, а то место, которое вы занимаете и достаточно вам только лишиться места, как тут же придется испить полную чашу презрения и унижений. Стремление дяди Онегина заставить себя уважать вызывает только насмешку Пушкина. Истинное уважение могут снискать лишь те, кто способны смирить свой нрав, ибо, как сказал Кант: “уважение не имеет никакой другой основы, кроме моральной...” [26]. Иными словами, истинно достойны уважения люди, отвечающие критериям Нагорной проповеди, а те, кто достойны уважения, достойны наследовать все в этом мире. В конце концов “умеющий постоять за себя” гордец Лир потеряет все свое царство, а кроткая Корделия сделается наследницей всех его земель.

Какая бы мораль ни была принята в миру, истинного христианина всегда отличает кротость, и многие уверовавшие в наше время таковыми стараются быть, но, к сожалению, не все. Интересный тест среди “образцовых” христиан Англии провел основатель квакерства Джордж Фокс, он писал: “Когда Господь посылал меня в этот мир, Он запретил мне снимать шляпу перед кем бы то ни было... и Он повелел говорить «ты» всем мужчинам и женщинам, бедным и богатым... И когда я выходил из дома, я не чувствовал в себе повеления говорить встречным «доброе утро» или «добрый вечер» или же кланяться и шаркать ногой. Мое поведение приводило в ярость людей различных сект и профессий. О, как гневались священники, сановники, профессора и люди всех сословий..! И хотя вопрос о снимании шляпы, казалось, должен бы представляться ничтожным в глазах священников и профессоров, однако он произвел целую бурю в их сердце, но, да будет благословенно имя Господне, благодаря этому многие люди поняли всю суетность привычки снимать один перед другим шляпу и почувствовали все значение свидетельства истины...”.

Итак, заповедь кротости не есть этическое нравоучение, так как воспитанный человек может свою гордыню и не проявлять, но в душе он будет постоянно страдать от уязвленного самолюбия. Кроткого же человека не может уязвить чья-либо гордыня или самомнение, ему все равно, что вы о нем или о самом себе думаете, ему важно то, что есть на самом деле, а если ваше мнение неадекватно истине, то вам же хуже. Так что заповедь кротости есть ключ к нашему душевному миру и счастью, однако далеко не каждый способен применить этот ключ, чтобы им открыть свое счастье. Уже давно стали трюизмом всевозможные умные и красивые фразы, призывающие нас к вежливости, сдержанности и всех тех добродетелей, которые, мол, для нас самих ничего не стоят, но зато другими ценятся высоко. И хотя умом мы все это прекрасно понимаем, гнев и ненависть по отношению к нашим ближним возникают в наших сердцах подчас спонтанно, помимо нашей воли и наперекор всякому здравому смыслу, что доказывает неисполнимость этой заповеди даже при нашем искреннем желании ее исполнить. И тут нам может помочь лишь одно средство – вера.

“Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся”.

Эта заповедь вовсе даже и не требует быть во всем правдивым, как ее иногда понимают. Особенно не рекомендуется правдиво отвечать на провокативные и корыстные вопросы всякого рода шпионов, воров и других неправдивых людей, так же ложь всегда будет праведна и при “неправдивых” обстоятельствах, как например, на допросах в КГБ, когда эта почтенная организация осуществляла гонение на Церковь и преследования верующих, и при обстоятельствах подобных этому примеру. Да, наша жизнь такова, что мы вынуждены и даже обязаны в большинстве ситуаций лгать, чтобы не уподобиться Иуде Искариоту, который за тридцать серебряников сказал правду. Иуда сказал правду именно потому, что он правды не жаждал, а жаждал больше личного покоя и уверенности в правильности своего поведения, ему надоели постоянные сомнения, связанные с поиском правды. И что он получил в результате? Он навсегда был лишен и покоя, и правды. Ну а мы сами, если откровенно, чего мы больше желаем, покоя или истины? Есть даже такие люди, для которых незнание стало своего рода кредо, и, как ни странно, большинство их считают себя верующими. Они постоянно боятся, чтобы кто-нибудь невзначай не разбудил их спящий разум и как бы говорят: “Я человек маленький, я не хочу знать никаких правд, и своим детям знать не позволю, нам и так хорошо, не смейте нарушать наш покой”. Но допустим, что такого человека, может быть, и можно при определенных условиях заставить прочесть какую-нибудь книгу, прослушать лекцию и даже переубедить, но сущность его от этого не изменится и даже сама правда не сделает его счастливым, потому что он не испытывает в ней потребности. Закрывайте глаза, господа “правоверные”, затыкайте уши, верьте иллюзиям, но покоя вы в них не найдете, ибо рано или поздно вам придется столкнуться с той самой правдой, которую вы не жаждали. Потому вы несчастны, что не знаете о своем несчастье (до поры до времени) и это даже не ваша вина, а ваша беда. Мертвое каменное сердце не чувствует ни счастья, ни несчастья, но от этого никто не сочтет его счастливым. Сенека писал: “...счастливым можно назвать того, кто, благодаря разуму, не ощущает ни страстного желания, ни страха. Впрочем, камни и животные также свободны от страха и печали, однако никто не назовет их на этом основании счастливыми, так как у них нет сознания счастья. В таком же положении находятся те люди, которых природное тупоумие и отсутствие самосознания понизило до уровня грубых скотов” [27].

 Осуждать людей, за то, что они бывают убоги, глупо и грешно. Есть классы людей, рожденные ползать и есть – рожденные летать, таковыми они созданы Богом, и здесь ничего не попишешь, как сказал апостол Павел: “Изделие скажет ли сделавшему (его): «зачем ты меня так сделал?» Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почетного употребления, а другой для низкого?” (Рим. 9:20-21). Артур Шопенгауэр писал: “...глупец остается глупцом, тупой чурбан – тупым чурбаном останется до конца дней своих, хотя бы он очутился в раю и был окружен гуриями” [28].

Что тут сказать? Совершенно ясно, что эта заповедь обращена исключительно к избранным, ибо пробудить у обывателя интерес к правде также невозможно, как у свиней любовь к симфониям Бетховена. Я не думаю, что эти люди заслуживают ада за свою убогость, но и в небе им делать нечего, ибо там невозможно ползать. Однако избранные должны знать, что есть также и класс проклятых – это те, кто призваны летать, но всю жизнь стремятся к пресмыканию.

“Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут”.

Говорят, что у евреев есть такая заповедь – милосердия, не спорю, возможно, что их закон и предписывает в обязательном порядке раз в определенный период раздавать милостыни или вносить определенные пожертвования в различные благотворительные фонды, но в данном случае скупердяям можно не беспокоиться, в Нагорной проповеди речь идет о другом. Задумывался ли кто-нибудь из законников о том, что настоящее милосердие – это как раз то, что противоречит закону и справедливости? Взять, к примеру, ту же бедность. Разве в большинстве случаев она не является справедливым наказанием лентяев и беспутных людей и не есть ли самый лучший и полезный для них стимул к исправлению? Бывает, конечно, бедность как результат социальной несправедливости, от которой страдают люди трудолюбивые, но в этом случае защита прав обездоленных есть не милосердие, а прямой долг, и подаяниями эту проблему не решить, а наоборот, можно только загнать ее глубже в угол. Под милосердием же понимается такое качество, которое имманентно присуще человеку и изнутри побуждает его прощать долги своим ближним, даже если и по закону, и по всей справедливости, он может потребовать уплаты. Потому суть учения Христа не есть предписания закона, а путь самоусовершенствования, путь к блаженству. Этим объясняются слова Христа, пожалуй, самые трудные для понимания слова во всей Библии: “Вы слышали, что сказано: «око за око, и зуб за зуб». А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся. Вы слышали, что сказано: «люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего». А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас. Да будете сынами Отца вашего Небесного; ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и не праведных. Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный” (Мф. 5:38-48). В чем же тогда закон, как не в определении прав и обязанностей? Если во всех своих правах уступать, то до каких пор? На этот вопрос тоже есть разъяснение: “Тогда Петр приступил к Нему и сказал: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз? Иисус говорит ему: не говорю тебе: “до семи”, но до семижды семидесяти раз” (Мф. 18:21).

Был ли справедлив Иисус? В нашем смысле слова не был, но Его “несправедливость” исходила из благодати и от нее никто не пострадал. Конечно, если, например, завтра всех преступников выпустить на свободу, то вряд ли от такой “милости” кто-нибудь станет блаженным, но верующий человек никогда не позволит себе поступить бесчестно и жестоко даже по отношению к самому отпетому преступнику, хотя некоторые считают, что это справедливо. Преступник должен нести свое наказание, он безусловно должен возместить тот ущерб, который он нанес своим преступлением, без этого ни о каком покаянии не может быть речи, но раскаялся ли он или нет, в любом случае это не значит, что у него, как у человека, нет уже прав и что по отношению к нему все дозволено, более того, побежденный и подвергнутый страданиям, он может нуждаться в нашей милости и сострадании, и оказание ему помощи в этом случае есть благо, которое не может никому принести вреда. Какой закон может измерить глубину сострадания в отношениях ближнего по принципу “Я – Ты”, как можно предписать способность одного человека понять душу другого? Справедливость – это чисто иудаистское понятие, всецело связанное с Торой и Законом. Но ограниченность религии закона, как временной меры спасения заблудших душ от разрушения грехом, была отмечена еще Моисеем: “Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь, Бог твой, – Его слушайте” (Втор. 18:15), но этот Пророк должен быть у каждого в сердце, только в этом случае наши заповеди будут иметь смысл.

 Как бы ни был близок иудаизм к христианству в этическом плане (вышеизложенные принципы Нагорной проповеди можно найти также и в Танахе и в Талмуде), именно эта мораль вызывает антипатию у большинства евреев. Говорят: “Разве можно когда-нибудь забыть и простить немцам то зло, которое они сделали евреям?” – А скажите мне, судьи праведные, уверены ли вы, что при подходящих обстоятельствах евреи никогда бы не совершили против немцев или кого-нибудь еще, подобного зла? Не замечаете ли вы у себя под носом зарождающийся фашизм? Излюбленные воспитательные мероприятия в израильских школах и детских садах, по-видимому, скопированные с тоталитарного Советского Союза, есть своего рода уроки ненависти с лозунгами: “Никогда не забудем! Никогда не простим!”, а в подсознании откладывается: “Клянемся отомстить! – кому? – а тому, на кого натравят, само собой разумеется, в первую очередь этим гнилым интеллигентикам, пацифистам, христианам, “левым” и им подобным врагам нашей святой ненависти. Уничтожим эту заразу, чтобы не разлагала наш сплоченный боевой дух!”. Так что обвиняя падших, ты можешь не заметить, как сам упадешь. Поэтому лучше помнить и не прощать собственные злодеяния, чем всю жизнь держать камень за пазухой против своих падших ближних. Помните, господа, что вам сказал когда-то великий Гиллель: “Не суди ближнего своего, пока сам не станешь на его место” [29]. И здесь Иисус ничего не прибавил к иудейскому вероучению.

Иисус учил: “Не судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить” (Мф. 7:1). Отсюда не следует, что Он отрицал суд догматически. Нет, есть Закон, из которого “ни одна иота или ни одна черта не прейдет” (Мф. 5:18) и который Сам Он и пришел исполнить, а стало быть, и есть суд и есть наказание. Но по Торе, судьей может быть лишь тот, кто сам по закону чист. Так, решая судьбу женщины, взятой в прелюбодеянии (Ин. 8:3-11), будучи поставленным фарисеями в провокационную ситуацию, Он не сказал им ни слова в ответ, но Его молчание было красноречивее самой яркой адвокатской речи и заставило услышать Его ответ внутри себя: “Что ж, вы хотите исполнять закон – исполняйте, но нельзя исполнять только часть закона, которая вам нравится, прежде не исполнив всех его императивов по отношению к себе, а потому: “кто из вас без греха, первый брось на нее камень” – сказал Он свой приговор, который никому не дано было по закону привести в исполнение.

В нас априори заложена установка на собственную безгрешность – осуждать можно лишь других, собственные просчеты и прегрешения замечаются лишь по отношению к себе самому, но никак не по отношению к другим. В чем трагедия этих людей? В том, что ставку своего “пари” они целиком поставили на свое “Я”, а все их “Я”, со всеми его достоинствами и недостатками неизбежно движется к своей гибели. Весь их мир делится на две части: на “Я” и “не Я”. К “не Я”, разумеется, относятся все ближние и дальние, а также и Бог, Которого в этом случае такая личность может даже и признавать, но тем не менее не иметь с Ним отношений веры. “Я” – абсолютно, а “не Я” – относительно и оценивается в зависимости от приятия или неприятия объекта абсолютным “Я”. Таким образом, чтобы эта личность на словах ни проповедовала (а такие люди, как правило, убежденные моралисты, ибо не могут и дня прожить, чтобы кого-нибудь нравственно не обсуждать), ее истинные критерии добра и зла не могут определяться ни чем иным, как ее абсолютным “Я”, иными словами, добро есть всегда то, и только то, что этому “Я” приятно, все же остальное им необходимо предается “нравственному” осуждению. Как сказал Протагор: “Человек есть мера всех вещей”, хотя это изречение требует уточнения – какой человек? Супер эго, сверхчеловек или тленное животное, живущее сиюминутными инстинктами? Истинный человек есть Христос, и Он – действительно мера всех вещей, Его смысл жизни не в “Я”, а в любви ко всему, что это “Я” окружает, в жертве Своей Личности во имя любви к ближним. Николай Бердяев писал: “Эгоцентризм означает двойное рабство человека – рабство у самого себя, у своей затверделой самости и рабство у мира, превращенного исключительно в объект, извне принуждающий. Эгоцентрик есть раб, его отношение ко всему, что «не-я», есть рабье отношение. Он знает лишь «не-я», но не знает другого «я», не знает «ты», не знает свободы в выходе из «я». Эгоцентрический индивидуум воображает, что он свободен в своем отношении к миру, который для него «не-я». Но в действительности он рабски определяется мирным «не-я», который замыкает его в себе. Эгоцентризм есть вид детерминации миром, эгоцентрическая воля есть внушение извне, ибо мир находится в эгоцентрическом состоянии” [30].

Можно соглашаться с этими людьми, можно не соглашаться, но вменять им их мировоззрение в вину – несправедливо. Собственно говоря, своим восприятием мира они не нарушают никакой заповеди Закона, и упрекать их в этом так же бессмысленно, как бранить слепых только за то, что они слепые. Эти люди живут в соответствии со своей внутренней конституцией, они “на том стоят и не могут иначе”. Это их беда, что они не знают, как вырваться за пределы своего “Я”, а потому, как бы они ни старались хорошо себя вести, они всегда будут отторгнуты от другого “Я” и от Бога, как чуждый Ему и посторонний элемент. Это как раз тот класс людей, который Библия называет отверженными. Они не знают, что весь мир, включая абсолютное “Я”, есть единый организм, где “Я” есть лишь его отдельный орган. Все индивиды есть не что иное, как отдельные клеточки этого организма, и если какая-нибудь клеточка потеряет контакт с организмом, перестанет чувствовать своего брата как самого себя, ее существование во истину не имеет никакого смысла, она уже практически мертва и больше уже не возродится никогда. И с другой стороны, чем больше индивид способен на самоотречение, тем больше он растворяется в мировом организме и уже живет не своей маленькой конечной жизнью, а Его – бессмертной. Для него теперь каждое “не Я” есть “Ты”. Ему теперь нет смысла кого-нибудь судить, так как судить – значит противопоставлять, а следовательно, ставить в отношение “не Я”. Точно так же никто из нас не станет судить какую-нибудь часть своего тела, а если и найдет там что-нибудь не в порядке, так будет лечить, а не осуждать и карать.

“Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят”.

Этой заповедью Иисус лишь напомнил то, что всегда требовал от евреев Закон, как написано в Танахе: “Кто взойдет на гору Господню, или кто станет на святом месте Его? Тот, у кого руки неповинны и сердце чисто, кто не клялся душою своею напрасно и не божился ложно” (Пс. 23:3-4). Как видим, понятие чистого сердца не есть доктрина, изобретенная Иисусом, но она имеет глубокие корни в Танахе, тем не менее этот императив нередко предавался забвению, извращению, непониманию как в иудаизме так и в христианстве. Поэтому нам нелишне было бы здесь вспомнить, что значат на Библейском языке слова “сердце” и “чистота”.

Понятие сердца в богословии означает мистическое место, где обитает Бог в человеке. На иврите слово “лев” (сердце) имеет гораздо более широкое значение, чем сердце в нашем понимании, это не только орган тела и даже не чувства или центр чего-либо, сердце – это прежде всего сущность, в отношении человека, это может быть в каком-то смысле синонимом слова душа, но вовсе не в смысле ее чувственных бессознательных проявлений, а именно наиболее сознательная и разумная ее часть; например, на иврите говорят: “сим лев” – дословно “положи сердце”, но это выражение означает будь внимателен, то есть удели этому делу самую важную часть твоего сознания. Но сердце есть не только самое важное в человеке, но и нечто скрытое, в противоположность внешнему, тому, что дано видеть всем. Господь сказал Самуилу, когда тот выбирал из сыновей Ессеевых достойного быть помазанным на царство: “Я смотрю не так, как смотрит человек; ибо человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце” (1 Цар. 16:7).

Что же подразумевается в Библии под чистотой? Это такое состояние души и тела, которое позволяет человеку приблизиться к Священному, не осквернив его. На первый взгляд представляется, что в критериях чистоты Библия как будто не всегда последовательна. Одни и те же ритуалы то строго предписываются, то совсем игнорируются, где же истина? Но если вдуматься, то не трудно понять, что вся внешняя ритуальная чистота, предписываемая Моисеевым Законом, имеет одну единственную цель – очистить человека внутри. Само собой понятно, что если цель внутренней чистоты не достигается, то чистота внешняя, чистота ритуальная не стоит ничего. Так, подтверждая эту мысль, Лука повествует об эпизоде, когда один фарисей как-то раз пригласил к себе Иисуса обедать и: “удивился, увидев, что Он не умыл рук перед обедом. Но Господь сказал ему: ныне вы, фарисеи, внешность чаши и блюда очищаете, а внутренность ваша исполнена хищения и лукавства. Неразумные! не Тот же ли, Кто сотворил внешнее, сотворил и внутреннее? Подавайте лучше милостыню из того, что у вас есть: тогда все будет у вас чисто” (Лк. 11:38-41). Примерно в той же ситуации у Матфея Иисус отвечает фарисеям: “Не то, что входит в уста, оскверняет человека; но то, что выходит из уст, оскверняет человека” (Мф. 15:11). Так писал апостол Павел Титу: “...обличай их строго, ...не внимая иудейским басням и постановлениям людей, отвращающихся от истины. Для чистых все чисто; а для оскверненных и неверных нет ничего чистого, но осквернены и ум их и совесть. Они говорят, что знают Бога; а делами отрекаются, будучи гнусны и непокорны и неспособны ни к какому доброму делу” (Тит. 1:13-16).

В том и особенность христианской религии как метода, что она, преследуя ту же цель, на первое место ставит веру, а на второе заповеди, как вытекающие из нее. Иудаизм требует: “Начни выполнять мицвот, даже и без веры, тогда только к тебе придет вера”, христианство, не отвергая Закона, благовествует: “Ты должен прежде всего уверовать – принять в свое сердце Христа, какой бы ты ни вел образ жизни, и по вере ты начнешь, само собой, выполнять мицвот”. Господу нужны чистые, праведные души, а не роботы и не рабы, исполняющие закон из-под палки. Есть даже люди, которые заповедями отгораживают себя от праведности, закрываются ими от призывов совести. Какова цена 613 заповедям, если они выполняются во имя греховных устремлений? Суть Нового Завета была предсказана еще еврейскими пророками, и этот Завет есть Закон, который написан не на бумаге, а вложен непосредственно в сердце верующего (см. Иеремия 31:31). Значит, уже в Танахе справедливость заменяется любовью, а закон – верой.

Кто же такие “чистые сердцем” и как ими стать? Эта заповедь не предписывает никаких конкретных действий она только лишь декларирует, что Бога видят только чистые сердца или, иначе говоря, сердца нечистые Бога не знают, и Он их не знает, а значит, они отторгнуты от Него как от Источника блаженства и спасения. За что же такое проклятие, чем провинилось нечистое сердце? Ничем, кроме того, что родилось во грехе. Есть существенная разница между судом человеческим и судом Божиим. Человек может судить только поступки и по закону требовать возмещения убытков у виновного, но он не имеет ни права, ни реальной возможности осудить самого человека, ибо невозможно до конца знать, каковы были истинные мотивы его поведения, каков склад его души. Бог же судит не поступки, и не дела, а только лишь наше сердце, сколько в нем есть любви и сколько эгоизма. Он простит любые грехи, но не порочное сердце. Еврейские мудрецы даже учили: “Грех, совершенный во имя Бога, превыше исполнения заповеди не во имя Бога” (Рав Нахман бар Ицхак) [31]. Для Бога можно быть преступником, даже не совершая преступлений. Как сказал еще Овидий: “Не отдавшаяся только потому, что не позволено, (в сущности) отдалась”. Ведь Богу не скажешь: “Господи, я делал то, се, пятое, десятое, соблюдал традиции”, и каждый, кто хоть немного знаком со Священными Писаниями (любой религии), прекрасно знает, что никакие дела не спасут, если кто приходит к Нему с нечистым сердцем. Посмотрите на современных фарисеев, как они кичатся друг перед другом своими правоверными нравами и в то же время сами друг друга ненавидят. Глупцы! Неужели вы думаете, что если даже ваша соседка не доверяет вам ни на грош и не верит в вашу порядочность, то Господь не знает, каково на самом деле ваше сердце? Я не знаю, какими иллюзиями вы себя тешите, и кто эти сказки сочинил, но ваше законническое лицемерие не приносит вам благ ни в этом мире, не принесет и в последующем, ибо не существует миров вымышленных, таких в какие вам угодно верить, и тут и там иллюзии рассеются как дым и останется голая правда, то, что есть на самом деле, а что есть на самом деле и вы прекрасно знаете, и знает даже ваша соседка. Поймите, что Бог будет судить вас не за ритуалы, а за состояние души, и если душа у вас черная, мелкая, злобная, то этот факт не скроете от очей Господних никакими внешними обрядами. Ведь для Бога нет ни христиан, ни иудеев, ни мусульман, для Него существуют только сердца человеческие. Посему у вас единственная возможность, чтобы спастись, как написано у пророка Иезекииля: “сотворите себе новое сердце и новый дух; и зачем вам умирать, дом Израилев?” (Иез. 18:31).

Но может ли человек сотворить сам себе “новое сердце и новый дух”? где их взять? Ясно, что для нас, смертных, эта заповедь неисполнима, зато Сам Господь обещает исполнить за нас то, что требует: “И дам вам сердце новое и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное. Вложу внутрь вас дух Мой и сделаю то, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете соблюдать и выполнять” (Иез. 36:26-27). Ну и что же, могут спросить, где же это обещанное сердце? Оно – в Слове Господнем, ибо мы не в пустыне живем, и сейчас, как ни когда, каждый, если захочет, может Его услышать, пережить и принять не только умом, а сердцем. К сожалению, многие думают, что достаточно принять умом, т. е. запомнить определенные предписания, оставаясь при этом с холодным каменным сердцем, но они не понимают, что тот, кто уверовал в Бога и имеет Его в сердце своем, тот и без всех писаных законов всегда будет знать, как ему поступать в той или иной ситуации, а тому, кто не хочет менять свое сердце, одухотворив его Словом Господним, нет смысла и заповеди соблюдать.

“Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими”.

Был ли Сам Иисус миротворцем? Да был, но только само понятие “миротворец” современными филистерами понимается не иначе как конформист, приспособленец, конъюнктурщик, им, конечно, Иисус не был и быть никому не заповедовал. Он учил любить врагов, но это вовсе не значит любить их такими, как они есть. “Что такое любовь?” – спрашивает Максим Исповедник и отвечает: “Любовь есть доброе расположение духа”. Это значит, что если я люблю кого-нибудь, пусть даже не врага, а например, своего родного ребенка, то я буду ненавидеть болезни, которыми он страдает, все проблемы, которые его мучают, даже если он их еще и не осознает. Но разве все наши грехи и пороки не те же болезни? Значит, что означает “доброе расположение духа”, как не желание сражаться со злом? В моей книге “Что вы просили, то и получили, или Какие идеалы предлагает нам метод д-ра Чампиона Курта Тойча «ИДЕАЛ»” я доказывал, что вся система Тойча строится на логических нарушениях – подменах термина, так, например, христианство учит любви, и Тойч также это проповедует, но в итоге получается, что и цели и результаты у них диаметрально противоположные; тогда у меня возник вопрос: “Как же могут два одинаковых пути привести к двум противоположным целям? На самом же деле здесь никакого противоречия нет. Просто наш софист совершает в очередной раз подмен термина. Ему следовало бы написать: “Будьте ко всем дружелюбны или толерантны”, тогда бы все стало на свои места, ибо дружелюбие – не любовь. Точно так же некоторые современные моралисты под миролюбием понимают отнюдь не любовь к добру, потому и видят в учении Христа противоречия там, где их нет.

Зачем, мол, сочинять в теории такие моральные императивы, которые невозможно исполнить на практике? – недоумевают современные филистеры. Клаузнер, например, считает, что даже Сам Иисус не мог в действительности всегда придерживаться принципов Своего учения, обосновывая это тем, что, мол, в проповедях Иисуса одни Его слова якобы противоречат другим: “Разве здесь нет мести, злопамятства, непрощения и ненависти к врагам? – Что значат эти слова: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10:34); «Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? нет, говорю вам, но разделение» (Лк. 12:51); «Огонь пришел Я низвесть на землю, и желал бы, чтобы он уже возгорелся!» (Лк. 12:49); «...но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч» (Лк. 22:36); «...не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф. 7:6). ...Но эти противоречия между учением и его практическим воплощением, – продолжает Клаузнер, – лишь доказывают, что невозможно учению с такими крайними этическими императивами воплотиться в реальную жизнь, даже если оно осуществляется таким чудесным человеком, для которого общество не значило ничего, а индивидуальная душа была все. Тем более это невозможно осуществить в сферах политической и национальной жизни” [32].

Иисус есть мир, и “меч”, который Он принес миру, как раз и есть истинный мир. Эта аллегория понятна даже детям, и только законченные тупицы или своекорыстные извратители могут усмотреть здесь милитаристские призывы. Он пришел к дщери Сиона “праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной” (Зах. 9:9), но для лжемира мира сего явление мира истинного оказалось диссонансом, обличением, т. е. мечем разрушающим. Спекулируя на отдельных словах, выдергивая их из контекста, лукавая критика пытается усмотреть в учении Христа призывы к насилию, однако критики забывают посмотреть на сами дела Иисуса, они не понимают, что если бы Он был таким мстительным и тщеславным, каким они Его стараются представить, то в истории непременно остался бы кровавый след от Его деятельности, но Иисус сказал при Своем аресте: “из тех, которых Ты мне дал, Я не погубил никого” (Ин. 18:9). Ведь будь Он одержим жаждой власти, Ему ничего бы не стоило с Его Гением создать Себе партию, поднять восстание, к которому наверняка бы примкнули все зелоты, и захват власти в Иерусалиме был бы для них более, чем реален, но Ему не нужен был “мир” для своих, и рабство для чужих, и поэтому Он вместо партии создал Церковь.

Националист Ницше понял истинную цену этого полумира, осуществляемого в “сферах национальной жизни”, для своего народа, и что эту цену все равно придется платить: “Дальние сути те, которые оплачивают вашу любовь к ближнему; и если вы уже соединились впятером, то всегда должен умереть шестой” [33]. Поэтому во имя истинного мира, чтобы не “умирал шестой”, миротворцу нередко приходится воевать и с собственным народом. Но наш вывод отсюда такой: можно и должно хотеть мира, стремиться к нему, но сотворить реальный мир – не в наших силах. Только Господь может дать истинный мир, мы же можем лишь только уповать на Него и верить, всюду насаждая добро, даже среди врагов, воюя с ними, – это единственный и надежный способ исполнить на практике сию “теоретическую” заповедь, способ, который не известен ни Тойчу, ни Клаузнеру.

И вместе с тем, в Своей Нагорной проповеди Иисус требует от Своих последователей при любых конфликтах сделать все возможное, чтобы избежать насилия, мести, причинения ответного зла обидчику, ибо не насилием утверждается Правда, и никогда еще сила ничего не доказала, она, конечно, может подчинить себе волю непокорных людей, но не их сердца, а потому она не в состоянии победить зло. Сохранить и упрочить мир путем нравственного воздействия на обидчика – именно этой цели и служит столь категорическое требование, как подставлять под удар другую щеку, и мы знаем, как часто мужественное самопожертвование праведников ради своих обидчиков покоряло и обращало к вере самых закоренелых негодяев. Нет такого грешника, который был бы свободен от самоосуждения, и наше воздержание от насилия лишает его возможности самооправдания, находя причины собственной несправедливости в других. Но не есть ли такая позиция идеалистическая иллюзия, подобная политике повара, убеждающего словами кота Ваську не кушать сметану? Конечно, апологеты насилия всегда стремились свести императивы Нагорной проповеди к абсурду, но в действительности же, почти все диктаторы и их приспешники, в отличие от кота Васьки, ничего так не боялись, как слова. Что ж, слушайте и ешьте, господа коты, пока не подавитесь, приятного вам аппетита, но слово истины – это вам не нравоучения повара, оно сдерет с вас вашу лживую шкуру и обнажит ваш срам. На практике политика ахимса, т. е. ненасильственного сопротивления, осуществляемая Мохандасом Ганди в борьбе за независимость Индии, привела к мирной победе гандистов, не запятнав их рук кровью террора. В наше же время не может быть иного пути в борьбе за свободу и гражданские права, кроме как ненасильственного, где сражаются исключительно оружием слова.

Таким образом, быть миротворцем не значит капитулировать перед злом, но значит уметь побеждать его добром. Не каждому уму дано понять это. Для большинства людей понятие победить значит применить насилие, пусть даже и не физическое, но все же такое, которое заставляет человека делать что-либо против его воли, ущемляет его свободу. Однако Иисусова победа есть нечто полностью противоположное, это даже не “ахимса”, ибо это не победа над врагом, а победа над злом, победа, которая всегда заканчивается обоюдной любовью.

Физически сильный при определенных обстоятельствах может подчинить себе твое тело, умный может подчинить себе твой разум, и только добрый в состоянии овладеть самим тобой – твоим сердцем. Таким образом, мир в конце концов будет принадлежать добрым.

Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.

Исполнение этого принципа уж никак не может зависеть ни от одного праведника, так как не он должен сам себя изгонять, а некто другие, у которых уже изначально подразумевается отсутствие праведности и наличие злой воли. Ну а если все станут праведниками, что тогда? Или вдруг грешники разом все покаются, как ниневитяне, выслушавшие, а не изгнавшие пророка Иону, как он того ожидал, – в чем же тогда будет особая заслуга праведников? Нет, Господь вовсе не хочет, чтобы праведников изгоняли или чтобы те специально искали себе приключений, наоборот, Он велит вести себя так, чтобы по возможности не входить в конфликты (согласно предыдущей заповеди “Блаженны миротворцы”), но тем не менее быть всегда готовым к изгнанию. И тогда изгнанник получает себе дополнительную награду – ореол мученика. Эта награда никак не может быть предвидена заранее, и праведник даже должен молиться, чтобы ее не было вообще. Она чем-то подобна медали “За спасение утопающих”, но не приведи Господь, чтобы возник шанс ее получить. Как учил Иисус: “Помните слово, которое Я сказал вам: раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше” (Ин. 15:20).

* * *

Итак, мы можем прийти к выводу, что Блаженства Нагорной проповеди, никак не являются заповедями закона, ибо здесь дилемма такая: либо вы ими обладаете, либо нет. “Да кто из вас, заботясь может прибавить себе росту хотя на один локоть?” (Мф. 6:27) – учил Иисус, значит, нельзя повелеть законом, например, иметь человеку рост 2 метра, быть писанным красавцем или гением, обладать абсолютным здоровьем, также нельзя повелеть и обладать блаженством, но есть, тем не менее, определенные критерии, которые обозначают идеал и говорят, каким желательно быть. Однако в отличие от критериев физического или эстетического идеала, высокие критерии Нагорной проповеди в принципе доступны для осуществления каждому, а если на практике и не всегда доступны, то главное в учении Иисуса – это то, чтобы Его ученики признали свое фактическое несоответствие этим критериям, но вместе с тем очень захотели бы им отвечать через веру, совершенствуясь через постижение Его Слова. Но мы не можем осуществить ни одной заповеди Христа не сообразуясь с окружающим нас обществом, казалось бы, перед нами стоит задача совместить несовместимое. “Как может существовать государство, если Иисус требует: «не клянись вовсе» (Мф. 5:34)” [34], – недоумевает прагматик Клаузнер. Он не понимает, что на это любой верующий, также и еврей, может возразить: “А зачем существовать государству, если нарушается заповедь?”. Римляне говорили: “Да погибнет весь мир, но свершится правосудие”, а римляне, как известно, не были ни аскетами, ни мизантропами-законниками, они даже евреев и христиан обвиняли в ненависти к роду человеческому, почему же они готовы пожертвовать целым миром во имя права? Именно потому, что правосудие и правда – благо для человека, а мир? – это еще как сказать. Если мир преступный и лживый, то он однозначно есть зло, и тогда лучше человеку не жить вообще, чем жить для геенны огненной.

Да, в качестве кодекса законов, регулирующих отношения между грешными людьми, принципы Нагорной проповеди неприемлемы. Ни государства, ни даже какого-нибудь жизнестойкого дела в обществе по этим принципам построить нельзя, ибо никакое земное государство не может существовать без насилия, а общественный прогресс без конкуренции, зато каждый может построить по ним свое личное счастье, даже если вы ни одним из этих качеств на сегодняшний день не обладаете, вам путь к блаженству не закрыт, для этого-то к вам и пришел Христос. Если же серьезно подумать, что для нас важнее: наше действительное личное счастье или же видимость счастья, которую мы представляем в глазах общественности, то большинство из нас, я думаю, выберет первое. Но гипноз общественного мнения настолько силен, что порой начисто лишает нас разума, мы превращаемся в своего рода марионеток общества. Мудрецы же всегда исходили из реальности, а не из иллюзий общественности, они понимали, по каким законам лучше всего жить обществу и по каким жить им самим. Блез Паскаль писал: “Мы представляем себе Платона и Аристотеля не иначе как важными учеными в широких мантиях. А они были люди обходительные и простые; они смеялись с друзьями. А когда они развлекались мыслями о законах и политике, то делали это играя. То была наименее серьезная и наименее философская часть их жизни: самая же философская была – жить спокойно и просто. О политике они писали так, словно установили правила для сумасшедшего дома. А если они делали вид, будто говорят об этом как о важном деле, так это потому, что знали: сумасшедшие, к которым они обращались, воображали себя царями и императорами. Они принимали их понятия, чтобы умерить их безумие и насколько возможно свести его к наименьшему злу” [35].

 Само собой разумеется, что и общество только выиграет от того, что есть такие люди, которые живут иными ценностями, несовместимыми ни с гордыней, ни с самоутверждением, ни с защитой своих прав. Христианское же государство, как и всякая власть, не отвергающая религиозных ценностей должно защищать этих кротких агнцев от волков-плутократов, всячески их поддерживать и поощрять, использовать на благо общества их духовный потенциал, а не давать зеленую улицу постоянно рвущейся на верх бездарности, расталкивающей локтями всех своих конкурентов, ибо, в чем еще может осуществляться идея религиозности, как не в защите идеализма интеллигенции от грубого реализма базарных торгашей? Так, если бы архитектор Растрелли приехал не в Россию, к Екатерине II, а в современный Израиль, то ему бы здесь сказали: “Хабиби, мы видим, что ты талантлив, что есть у тебя гениальные идеи, но ведь их надо уметь пробивать, и глупо ждать, пока кто-нибудь придет к тебе и попросит твои проекты или какая-нибудь фирма позвонит тебе и предложит должность архитектора. Нет, звонить должен ты, и обивать пороги различных инстанций, кланяться бездарным пакидам (чиновникам) и доказывать им, что с тобой выгодно иметь дело”. А потому результаты, к которым привела политика Израиля и политика Екатерины II нечего даже и сравнивать. Императрица собирала со всех концов мира талантливейших людей, невзирая на их национальность и вероисповедание. В России находили себе новую родину те нищие духом, которые были отвергнуты из-за своего кроткого нрава волчьими законами западного мира, где, как не без гордости отмечают его апологеты, никто никому не нужен. Если бы не Россия, то эти люди так и остались бы невостребованными, а Запад давно бы выродился в своем меркантилизме. Но когда оттуда увидели процветающую Россию – только тогда стали понимать, кого теряют и кого следует ценить. Если народ не хочет и не умеет поклоняться своим великим сынам и верой и правдой служить своей элите, духовной аристократии, то это не народ, а быдло, проклят он Богом, и незачем ему вообще существовать под солнцем, ибо для нищих духом и кротких создан этот мир. Так что прикиньте, прагматики, где больше пользы, в кротости или в наглости?

Итак, мы видим, что Нагорная проповедь не есть высокое нравоучение, исполнение которого невозможно для простых смертных. Если вам что-то не нравится в этих заповедях, то не пеняйте на Иисуса, Он здесь ничего не сочинил, Он только лишь открыл нам те законы, которые существовали в мире всегда и существуют поныне. Если вы где-то упали и расшибли себе лоб, вы же не будете обвинять Ньютона в том, что он сформулировал закон тяготения, который вы нарушили своим падением, но вы не нарушили своим ушибленным лбом никаких общественных законов и религиозных заповедей. Никто не виноват, даже вы сами, что родились таким неловким, и если вам не нравится ваша судьба, вы постараетесь впредь быть осторожнее. Так и в духовных законах никто не может навязать свою волю, но следуя им или нарушая, мы тем самым свободно выбираем свою судьбу: чем больше мы их исполняем – тем больше живем и наслаждаемся счастьем, чем меньше – тем быстрее разрушаем самих себя и окружающую нас жизнь.

Ну а как к Нагорной проповеди относится ортодоксальный иудаизм? Собственно учение Христа в иудаизме почти не обсуждается, за исключением, пожалуй, нескольких косвенных упоминаний в Талмуде. Наиболее интересное из них приводится в трактате Шаббат: “Имма Шалом, жена р. Элиэзера и сестра раббана Гамлиэля (II), жила по соседству с одним философом, который считался неподкупным в смысле получения взяток. Они хотели подшутить над ним. Поэтому Имма принесла ему золотой подсвечник и, представившись ему, сказала: «Я бы хотела отделить себе часть имущества моей семьи». Философ ответил ей: «Тогда твое и дели! ». Но Гамлиэль сказал ему: «У нас есть закон: “Там, где есть сын, дочь не наследует ничего”». Философ сказал: «С того дня, когда вы были изгнаны из своей страны, Закон Моисея отменен и было дано Евангелие, в котором сказано: “Сын и дочь наследуют вместе”». На следующий день, Гамлиэль привел к философу ливийского осла. Тогда философ сказал ему: «Я просмотрел Евангелие до конца, по этому поводу там сказано: “Я не пришел нарушить Закон, но добавить к Закону Моисея Я пришел”. Это написано в Законе Моисея: “Где есть сын, дочь не наследует”». Тогда Имма сказала ему: «О, чтобы твой свет мог светить так же, как золотой подсвечник!» Но раббан Гамлиэль сказал: «Осел пришел и перевернул подсвечник»” [36].

Здесь, в словах р. Гамлиэля можно усмотреть двойной смысл, его намек означал не только, что ливийский осел – взятка дороже, чем золотой подсвечник, но и что сам философ есть осел, перевернувший светильник Евангельской мудрости. Конечно, нигде Иисус не говорил, что “Сын и дочь наследуют вместе”, а фраза: “Я не пришел нарушить Закон, но добавить к Закону Моисея Я пришел” есть извращение слов Нагорной проповеди: “Не подумайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить” (Мф. 5:17). Таким образом, Талмуд осуждает не учение Христа, а псевдохристианскую ересь, которая порой становилась государственной идеологией и насаждалась в умы народа всякого рода “учеными ослами”, при чьем появлении гаснет свет любого учения.

Церковь Блаженств.

Францисканцы приобрели эту территорию в 1935 году, после чего там были произведены археологические раскопки Беллармино Багатти, обнаружившим маленькую церковь конца IV века, с одним нефом, украшенным мозаикой. Новая церковь построена в 1937 году архитектором Антонио Барлуцци на средства Итальянской Миссионерской Ассоциации (см. фото). В художественном замысле Барлуцци хотел создать у находящихся внутри церкви впечатление, что они находятся на открытой горе. Здесь вместо стенных фресок и икон, посетители видят естественные пейзажи-иконы Галилейского моря и его окрестностей через окна, расположенные на уровне глаз. Алтарь находится в центре ротонды, что нетипично для христианских храмов (см. фото). Он устроен в виде скинии, установленной на порфировой подставке в его отделке использованы карарский мрамор и полудрагоценные камни: оникс и лапис – работа художника Аурелио Миструцци. На полу, вокруг алтаря изображены 7 символов – добродетелей человека по Нагорной проповеди Христа: Справедливость, Сердечность, Разум, Вера, Стойкость, Надежда, Скромность. Сцены 14-ти станций Виа Долороза – работа Д’Ачиарди.

Тарихея (Мигдаль)

Слева от шоссе, на участке между Тверией и киббуцом Генносар, есть поворот на небольшой населенный пункт с туристским кемпингом под названием Магдала. Историки объясняют, что на этом месте был древний еврейский город Мигдаль (башня), имевший еще также греческое название Тарихея, откуда происходила родом ученица Христа Мария Магдалина. Это название происходит, по-видимому, от основного рода занятия жителей этого города – консервирования (соления) рыбы, которую отсюда поставляли в Иерусалим. Само слово “ταριχεια” (тарихея) по-гречески означает засаливание или помещение для засолки рыбы. Сейчас практически ничего не осталось от этого города. Во время расширения шоссе были обнаружены остатки кладбища древней Магдалы. Когда-то на этом месте был значительный еврейский город, о котором неоднократно упоминает Иосиф Флавий под названием Тарихея, где одно время даже размещался военный штаб самого Иосифа (Иудейская война, 2, 21, 3-9). Так Иосиф описывает Тарихею: “Город, лежащий, подобно Тивериаде, у подошвы горы, был сильно укреплен Иосифом со всех сторон, где он не был омываем озером, но все-таки не так сильно, как Тивериада. ...Зато тарихеяне имели на озере массу лодок, приспособленных как для бегства в случае поражения на суше, так и для морского сражения” [37].

Упоминается город под названием Мигдаль и в Талмуде. Там после разрушения Второго Храма поселилась семья коэнов Йехезкель. Упоминается рабби Ицхак родом из Магдалы. С ранних веков христианства Магдала стала объектом паломничества [38]. Архидиакон Феодосий в 530 году так определяет ее местоположение: “От Тивериады до Магдалы, где родилась святая Мария, 2 мили. От Магдалы до Семи Источников, где Господь Христос крестил апостолов, 2 мили; там же он насытил народ пятью хлебами и двумя рыбами. От Семи Источников до Капернаума, 2 мили. От Капернаума до Вифсаиды 6 миль; там родились апостолы Петр, Андрей, Филипп и сыны Заведеевы” [39]. Византийцы построили церковь на месте традиционного дома равноапостольной святой Марии Магдалины, но в 614 году она была разрушена персами. Крестоносцы построили новую церковь, но мусульмане, поселившиеся здесь после них превратили храм в конюшню, и в XVII веке от него остались лишь руины. С 1973 года отцы францисканцы проводят здесь археологические раскопки.

Ближе к Тверии, на берегу Кинерета имеется русский участок (русское подворье), называемый Магдала. Его приобрел для России начальник Русской миссии архимандрит Антонин (Капустин) еще в XIX веке. Здесь имеется гостиница для паломников, несколько целебных источников с бассейнами для купания и небольшая церковь в честь Марии Магдалины (см. фото).