|
Борис Ковлер Легенды и были окрестностей Бейт Шемеша – Бейт Джемаль
Очевидная истина: в Израиле нет неинтересных мест. Рядом с Бейт Шемешем, – на расстоянии ружейного выстрела, в прямой видимости, – находится Бейт Джемаль. Холм высотой 370 м над уровнем моря, 2 монастыря, множество археологических площадок. В эпоху рождества Христова это место называлось Кфар Гамла. Навскидку возьмём 6 персонажей, связанных с Бейт Джемалем. Конечно, их гораздо больше, но с чего-то надо начинать.
Приступим с рубежа тысячелетий – I-й век – светлая заря новой эры. С момента, когда история человечества обнуляется. Счастливое время: похожий на окаменевшего льва Храм ещё покоится на горе Мория. Римская оккупация портит картину: евреи угнетены. Всё же у иудеев широкая автономия; куцая, но действующая юридическая система. Изданием законов и контролем их соблюдения занят Верховный Суд – Синедрион. 70 бессмертных – так повелось с Моисея. Приговоры за политические и уголовные преступления Синедрион не выносит; например, в случае с галилейским проповедником Иисусом, который объявил себя «Царём иудейским», уступит эту честь римскому прокуратору Пилату. Только религиозные диссиденты подчинены местной администрации – так установлено после мучительной смерти Ирода; зато рвение в этой сфере нешуточное. Именно Ирод ограничил полномочия Синедриона; это месть: полуакадемики пытались осудить его в молодости. "Ирод, сам став царем, казнил всех судей Синедриона, кроме одного…». Диктатура завершилась в 6 году с принудительной отставкой жестокого сына великого деспота Архилея. Под властью римлян, – парадокс, – в Иудее стало легче дышать. Наглядный пример: с оттепелью отец Христа уже не боится из Галилеи приезжать в Иерусалим – оккупантов он стережётся меньше, чем соотечественников.
Джемаль, Гамла – искаженное произношение имени Гамлиэль. Кфар Гамла – деревня некоего Гамлиэля, чьи давние предки были, судя по однокоренным ивритским словам, то ли погонщиками верблюдов, то ли пенсионерами. Достойный, видимо был человек: помнят старика 2000 лет. Чем знаменит? В начале I века Кфар Гамла – поместье главы Синедриона – председателя Верховного суда – Рабана Гамлиэля. Досталось в приданое от жены. Вообще всё в его жизни сложилось удачно. Звание главного учителя – Рабана – введено для него. Он фарисей, – это означает, что он не аристократ и верит в загробный мир. Натаскан в колдовстве, полиглот и разбирается в медицине и математике, здоров как бык. Определяет границы Иерусалима и отправляет в канун Судного дня козла отпущения в пустыню. Один из 6 виднейших мудрецов, закладывающих основы устной Торы. Он переводит на общепринятый язык заветы Синая – ровно и последовательно как хроматическую гамму. Работает «для блага человечества». Уйдет на покой с чистыми руками. Займёмся арифметикой. В строю 32 года – это не рекорд, но переживёт императоров Тиберия, Калигулу, Клавдия и закончит при Нероне, за 9 лет до падения Храма, – значит, в 61 году. Сел на престол, очевидно, в 29 году. Распятие Иисуса при нём, но он абсолютно не причём. Всегда в тени. Гамлиэль – богатая фамилия, очень знатная; хозяин имения – внук «танная» Гилеля, с которого начинается еврейская философия. Трон председателя Верховного Суда в семействе Гамлиэлей наследственный – до ликвидации Синедриона за ненадобностью в V веке. 5 веков яблочко от яблони падает недалеко – в тот же высший эшелон. Один из расчисленных светил. Гамлиэль – человек очень гибкий, политичный, необыкновенно обаятельный. Его сын «жонглировал во время праздника восемью зажженными факелами», – это фамильное: ему приятны аплодисменты, публика. В Талмуде повествуется, как Рабан угождает гостям, – так Авраам ухаживал за ангелами у дуба Мамре, думая, что это арабы. В Талмуде дан замечательный комментарий: бог также служит людям. Обычай восточный, – набатейские цари прислуживали проезжающим. Во взаимоотношениях с римлянами, местными экстремистами, мудрецами Гамлиэль – мастер вежливой дипломатии. Дружит со всеми и очень похож в этом плане на графа Монте-Кристо. Израиль – маленькая страна, очень переменчивая, от бандита до вождя нации – один шаг. Удивительно сбалансирован: сам себе оппонент. Позиция силы не обозначена. Виднейший учёный не упомянут при суде над Иисусом, хотя правит именно в это время: наверное, крепко дрых, качественно умыв руки в те четверг-пятницу в Кфар Гамле. Зато ментора благодарно вспомнит апостол Лука в «Деяниях апостолов»: вскоре после воскресения Христа призвал не приставать к новорожденной христианской общине. «Встав же в синедрионе, некто фарисей, именем Гамалиил, законоучитель, уважаемый всем народом, приказал вывести Апостолов на короткое время, а им сказал: мужи Израильские! подумайте сами с собою о людях сих, что вам с ними делать… И ныне, говорю вам, отстаньте от людей сих и оставьте их; ибо если это предприятие и это дело – от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его; [берегитесь], чтобы вам не оказаться и богопротивниками». Проповедников всё же поколотили, но не сильно, не ногами и не по голове. «Они (иудеи) послушались его; и, призвав Апостолов, били их и… отпустили их. Они же пошли из синедриона, радуясь…». В еврейских источниках: «Когда Гамалиил скончался, вместе с ним исчезло уважение к Торе, и перестали существовать чистота и воздержание». Его девиз: «Начало Торы и конец ее — любовь к людям». В кафедральном соборе Пизы можно полюбоваться прекрасной романской гробницей с останками Рабана с сыном. Христиане любят Гамлиэля с сыном Авивом. Но и евреи держат отца и сына за своих. Двуликий Янус позавидовал бы. Одна голова обёрнута к миру, другая к войне. Одна к иудаизму, другая к христианству. Недаром отец с сыном упокоены в Пизе: как пресловутая башня они всё клонятся и никак не упадут.
Самый знаменитый сын – блудный. Тут всё наоборот. Гамлиэль любит отпрыска как самого достойного. Как Иаков – Иосифа Прекрасного. Сведения об сыне Гамлиэля Авиве чрезвычайно расплывчаты: пыль да туман. Получается, что он соединил все противоречия мира, – «и трещина прошла через его сердце». Он был участником восстания против римлян, Иудейской войны. Поведение не еврейского мудреца, которому полагается покойно размышлять в ближайшей от дома синагоге; и, тем более, не христианина, которые ожидает Второго Пришествия Христа и с фронта дезертирует. Он был, говорят нам, и Законоучителем (что предполагает семьянина) и Девственником; как утверждают, вместе с отцом был крещён главными апостолами Петром с Иоанном. Недурная похлёбка. Почему бы и нет? И вы говорите. Очень вероятно, что на самом деле было 2 сына, – так всегда в Гражданскую войну: один за «красных», другой за «белых». Яйца в одну корзину не складывают. Один призывает к миру, другой к социальной справедливости в боях на Храмовой горе. На иврите холм – «Тель». Можно было бы в память об иудейском Протее, угодном всем, переименовать Кфар Гамлу в Тель Авив. (Поясним: согласно Гераклита Протей «… становился то водой, то огнем, — ясно, что честным людям он являлся водой, а дурным — по их заслугам — мстителем».) Как всегда христиане всё перепутают и объявят святыми и Гамлиэля, и его сына Авива. Основания не слабые.
У Христа был поклонник из высших сфер, – знатный, состоятельный, щедрый и очень любопытный. Они таинственно беседовали ночью. При свечах происходил теоретический диспут – возможна ли реинкарнация? – подходящая тема для книжника. Зовут тайного визитёра – Никодим. Реинкарнация – идея совсем не чуждая иудаизму. Никодим волнуется: «…как может человек родиться, будучи стар? неужели может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?» Бывает: потрепались, потрепались – разошлись. Здесь не так. Есть в евангелиях сквозное понятие: Христос – жених. Никодим пробуждается Христом как Спящая Красавица. Никодим защищает Иисуса перед братьями-фарисеями: «Никодим,… будучи один из них, говорит им: судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его и не узнают, что он делает? На это сказали ему: и ты не из Галилеи ли?» Никодим, который почтительно внимал богу-сыну, участвовал в его снятии с креста, погребении и умащении благовониями – племянник Гамлиэля. Он тоже член Синедриона («…[один] из начальников Иудейских») – это семейное, клановое. Очень заметная личность среди первых христиан. Станет одним из 70 апостолов второго круга. Когда о столь порочащей связи узнали плохие иудеи, то довели Никодима до банкротства. А был весьма богат – приволок для помазания Христоса «… состав из смирны и алоя, литр около ста». – Очень дорогое приношение. Волхвы поднесли младенцу в Вифлееме гораздо меньше, – и то был царский подарок.
В обстоятельном «Евангелии от Никодима» описаны похождения Понтия Пилата; повествуется, как Христос спускается в ад, чтобы вывести Адама, Моисея, Авраама, Давида и многих других, кто не крестился, а значит, грешен, – этот рассказ использует Данте в описании 1-го круга Ада.
«Кто жил до
христианского ученья,
…сюда сошел Властитель,
«Евангелие от Никодима» осталось апокрифическим, – не вошло в канон, – но очень важным. Богословы его учитывают. Прямо скажем: оно оказало гигантское влияние на развитие христианской мысли.
Кфар Гамла буквально означает – деревня-пансионат. Близко к истине. Здесь собирались отставные фракционеры-христиане. После воскресения Христа Никодим был изгнан из Иудеи и разорён. Нервы безнадёжно расстроены. На склоне лет дядя содержал его в Кфар Гамле. Там он и почил, оплакивая святого Стефана, – скончался на могиле мученика и похоронен рядом как верный пёс.
По современной (и вполне серьёзной) версии евангелических событий (Еськов К.Ю. «Евангелие от Афрания»): всё происходящее вокруг Масличной горы – неудачная операция римских спецслужб; Никодим – один из главных её участников, крадущий тело Иисуса и пр. Гипотеза увлекательная, но для правоверного – оскорбительная чепуха. Не стоит влезать в вопросы веры.
У Гамлиила было 2 ученика, навеки вошедших в мировую историю. Учил хорошо, но поняли они мало. У его сына Шимона есть замечательное высказывание: «Все мое детство прошло среди мудрецов, но я не обнаружил ничего более благотворного, чем молчание; главное — не толкование, а деяние; тот же, кто умножает слова, вводит в грех». Молчание – золото. Но не может заткнуться бывший школяр Гамлиэля старший диакон Стефан – и режет всю правду-матку отсталым иудеям, которые не перенесут богохульства и казнят первого христианского мученика.
Диакон – помощник священника, – так сегодня. Эта должность была введена по необходимости. Первая христианская община была коммуной, где собственность была обобществлена, продукты раздавались нуждающимся. Как всегда в таких случаях «…произошел … ропот …, что вдовицы… пренебрегаемы были в ежедневном раздаянии потребностей». Тогда и избрали 7 кристально честных «диаконов», бригадиром которых стал Стефан. Архидиакон Стефан.
«А Стефан, исполненный веры и силы, совершал великие чудеса и знамения в народе».
Стефан Не
Может Молчать (как позднее Эмиль Золя) и обличает иудеев. «Слушая сие,
они рвались сердцами своими и скрежетали на него зубами», «Но они (евреи), закричав громким голосом, затыкали уши свои, и единодушно устремились на него, и, выведя за город, стали побивать его камнями». Руководит парадом второй ученик фарисея, которого зовут Савл.
Савл и есть второй воспитанник Гамлиэля. «Я Иудеянин, … воспитанный в сем городе [то есть, в Иерусалиме] при ногах Гамалиила, тщательно наставленный в отеческом законе». «Свидетели же положили свои одежды у ног юноши, именем Савла, и побивали камнями Стефана, который молился и говорил: Господи Иисусе! приими дух мой. И, преклонив колени, воскликнул громким голосом: Господи! не вмени им греха сего. И, сказав сие, почил». Возможно, это был линч. «Савл же одобрял убиение его (Стефана)». Первые сутки труп первого христианского мученика валялся неприбранный, – брошен на съедание зверям, – но остался нетронутым, даром, что шакалов в округе не оберёшься. Рав Гамлиил с сыном Авивом похоронили Стефана в Кфар Гамле и соблюдали торжественный траур 40 дней. Археологи нашли в деревне следы роскошного мавзолея, посвящённого диакону Стефану. Сегодня Храмы по всему земному шару.
О вере не спорят. Кощунство – дело другое. За него евреи наказывают предельно строго. Учёные предполагают, что Савл был членом Синедриона. Отклоняющихся от Генеральной Линии он тащил в застенки. «В те дни произошло великое гонение на церковь в Иерусалиме; и все, кроме Апостолов, рассеялись по разным местам Иудеи и Самарии. Стефана же погребли мужи благоговейные, и сделали великий плач по нем. А Савл терзал церковь, входя в домы и влача мужчин и женщин, отдавал в темницу». Атмосфера вполне сталинская. На преследовании инакомыслящих делает карьеру молодой, да из ранних фарисей Савл: «…получив власть от первосвященников, я многих святых заключал в темницы, и, когда убивали их, я подавал на то голос». Границы – не препятствие в идеологической борьбе, – он едет в Дамаск, чтобы разобраться с нарушающими заветы иудаизма по всей строгости закона. «Савл же, еще дыша угрозами и убийством на учеников Господа, пришел к первосвященнику и выпросил у него письма в Дамаск к синагогам, чтобы, кого найдет последующих сему учению, и мужчин и женщин, связав, приводить в Иерусалим». Дамаск – областной центр Набатеи, где успешно (полвека) правил царь Арета IV, победитель Ирода Антипы. Савл намерен производить аресты-похищения в другом государстве. И по дороге (очевидно, в районе Голан) станет Павлом – главным апостолом христианства. Никакого Павла Савловича, – с прошлым порвал бесповоротно. Признаёт своё безобразное поведение. Кается: «Господи! им известно, что я верующих в Тебя заключал в темницы и бил в синагогах, и когда проливалась кровь Стефана, свидетеля Твоего, я там стоял, одобрял убиение его и стерег одежды побивавших его».
Святая троица – Гамлиэль, девственник Авив и разорённый, обездоленный евреями выкрест Никодим похоронены в Кфар Гамле. Надо приплюсовать Стефана – его высокородный наставник Гамлиэль в первую очередь найдёт на родовом кладбище место для архидьякона. Что ж, и мушкетёров было на самом деле четверо.
Святых позабыли. В 415 году призрак Гамлиэля явился трижды монаху Лукиану – в Кфар Гамле уже стоит византийская церковь, следами которой гордятся ныне в Бейт Джемале, – и потребовал перезахоронения в Иерусалиме. Справедливость восторжествовала.
Мощи прямо в Кфар Гамла исцелили 73-х больных. Православная версия жития святых подробно повествует, как извлекали останки праведников и что случилось далее:
«В третий час одной ночи с четвертка на пяток Лукиану явился в сонном видении некий святолепный старец, высокого роста, украшенный сединою, с продолговатою бородою, облеченный в белую одежду, украшенную златовидными изображениями крестов; в руке старец имел золотой жезл. Толкнув им в бок пресвитера, он три раза позвал его по имени: — Лукиан! Лукиан, Лукиан! Затем стал говорить: — Иди в Иерусалим и скажи святому архиепископу Иоанну: «Доколе мы будем затворены, — почему не открываешь нас? Ибо во дни твоего святительства нам подобает быть явленными; открой, не медли, наш гроб, где в пренебрежении лежат наши мощи, то мочимые дождем, то попираемые ногами неверных. Я забочусь не столько о себе, сколько о лежащих со мною святых, достойных великой чести; открой указываемые тебе мощи, — да отверзет Бог двери Своего милосердия миру, объятому многими бедами». Пресвитер Лукиан, исполнившись ужаса, спросил явившегося ему мужа: — Кто ты, господин? и кого ты разумеешь под находящимися с тобою? — Я, — отвечал явившийся, — Гамалиил, воспитатель и учитель Апостола Павла, а со мною почивает господин Стефан архидиакон, побитый камнями иудеями и первосвященниками иерусалимскими за веру Христову: тело его, поверженное на съедение псам, зверям и птицам, я взял ночью, принес в сию весь и положил в моей пещере в приготовленном для себя гробе, желая разделить с ним одинаковую участь в воскресении и благодати Господней. В другом же гробе, в той же пещере, положен Господин Никодим, наученный святой вере от Самого Христа Господа и (по вознесении Господнем) приявший от Апостолов святое крещение; иудеи, узнав об его вере во Христа и крещении, исполнились гнева и хотели его убить, как и Стефана; однако они не сделали этого из уважения ко мне, так как Никодим был мне родственник; иудеи отняли у него начальство и имения его присоединили к церковным; затем, прокляв его, они выгнали его из города с бесчестием и укоризнами многими: тогда я взял его в свою весь и кормил до кончины; когда же он умер, я похоронил его близ мощей первомученика Стефана. Там же в третьем гробе, выкопанном в пещерной стене, я похоронил умершего на двадцатом году жизни моего любимого сына Авива, вместе со мною приявшего святое крещение от Апостолов Христовых; с ними я, умирая, завещал положить и мое тело. …Воспрянув от сна, пресвитер воздал хвалу Богу и так помолился: — Господи, Иисусе Христе! если это явление от Тебя, а не обольщение, то повели повториться ему до трех раз. …В третий час ночи на другой пяток опять явился Гамалиил пресвитеру Лукиану, как и в первый раз. … он принес пресвитеру четыре корзины; три из них по виду были золотые, четвертая же серебряная. Одна из золотых корзин наполнена была красными цветами, вторая шафрана благовонного. Первую золотую корзину, с красными цветами, Гамалиил поставил по правую сторону пресвитера на востоке, другую, золотую, с белыми цветами поставил на северной стороне, а третью и четвертую корзину поставил вместе на западной стороне, против первой, находящейся на восточной. — Что это значит, господин? — спросил пресвитер показывавшего ему корзины Гамалиила. Он отвечал: — Это гробницы наши, в которых мы почиваем: так, первая золотая корзина с красными цветами, поставленная к востоку — гроб святого Стефана, обагрившегося за Христа мученической кровью; другая золотая корзина с белыми цветами, стоящая на север, есть гроб господина Никодима; третья также с белым цветом, золотая корзина, стоящая к западу — мой гроб; четвертая же корзина серебряная, полная благовонного шафрана и стоящая рядом с моею, — гроб моего сына Авива, который был чист от греха телом и душою от чрева матери и скончался в непорочном девстве. После этих слов Гамалиил стал невидим, стали невидимы и корзины. … И снова в ночь третьего пятка, тот же честный и святолепный Гамалиил, представ пресвитеру, сказал с угрозою: — Почему до сих пор ты не озаботился сходить к архиепископу и открыть ему явленное и сказанное тебе? Неужели ты не видишь, какая засуха и скорбь в поднебесной? Ты же не радишь. Разве нет в пустынях святых мужей, лучших тебя по жизни, достойных сего откровения? Но мы, минуя их, хотим быть явленными чрез тебя. Итак встань, иди и скажи архиепископу, да откроет место, где мы почиваем, и устроит здесь храм, дабы нашими молитвами Господь стал милостив к своим людям. Пресвитер, встав и возблагодарив Бога, отправился с поспешностью в Иерусалим… … окопав камень и сдвинув с места, они нашли тесный вход в пещеру. Влезши в пещеру со свечою, увидели выкопанные в стенах гробы и в них мощи святых. Вход в пещеру был с полуденной стороны; так что по правую сторону к востоку находился гроб святого Стефана, против входа, на север, гроб святого Никодима; на западной же стороне против святого Стефана почивал святой Гамалиил с сыном, как было это прежде указано пресвитеру видением корзин … они вошли внутрь. Когда открыли гроб святого первомученика, тотчас потряслась земля и люди, достойные по жизни, услышали вверху голос ангелов поющих: «Слава в вышних Богу и на земле мир!» Благоухание же от мощей святого исходило такое, какого никто из людей никогда прежде не ощущал; это неизреченное благоухание разносилось по воздуху за десять поприщ, и все присутствовавшие думали, что они находятся как бы в раю». Останки отвозят в Константинополь: «…над перевозимыми мощами в воздухе послышался голос ангелов, поющих славословие Богу, а от ковчега исходило великое благоухание, как от мира, излитого в большом количестве. Слышались и крики бесов, издали взывавших: — Горе нам! так как идет Стефан и бьет нас. …Достигши приморского город Аскалона, они нашли корабль, направлявшийся в Царьград; уплатив корабельщику следуемую плату, они сели в корабль с мощами святого и начали плавание. Когда корабль находился среди моря, поднялась страшная буря, так что корабль покривился; все испугались, видя вздымавшиеся громады волн; но вот явился мореплавателям видимо святой первомученик Стефан и сказал: — Я с вами — не бойтесь! Сказав это, он стал невидим, и тотчас успокоилось море, и всё дальнейшее плавание было благополучно; над мощами же святого ночью явился свет, от ковчега исходило сильное благоухание, в воздухе же слышалось пение ангелов».
Выручила святые кости необыкновенная женщина, византийская императрица Евдокия. Она была горячей почитательницей Святого Стефана и, конечно, неоднократно бывала в Кфар Гамле. Поэтесса, гречанка; бесприданница, – всего 100 золотых монет ей завещал отец-профессор, – нищета; весталка, хранившая девственность до брака; наконец, просто красавица, – такой познает её император Феодосий II. Очень талантлива. В 438 году, – год в Иерусалиме, – она занята останками Стефана. Ей близок этот неистовый проповедник. «Гнев небес» она переживала неоднократно. Бурный и продолжительный конец её жизни, – 18 лет в Палестине, – с убийствами, изнурительной и опасной борьбой с духовенством, войной с участием вооружённых монахов, шекспировскими интригами, великим строительством святого города, потерями и находками – она увенчает прекрасной базиликой, где упокоится рядом с останками Святого Стефана. Но разговор об Евдокии стоит продолжить в другой раз.
Ковлер Борис, лицензированный экскурсовод
Со всеми вопросами обращаться по mail: boris-k1@bezeqint.net или по телефонам 050-3121898 и 02-9993490.
|